Возвращение блудного Конструктора

– А решать нам, – сказал Демин, провожая Ратибора к внутреннему метро спейсера. – Твоя идея «разнести перевертыш вдребадан» скорее всего невыполнима. Ты же видел.

Ратибор промолчал. С его разрешения исследователи «обнюхали» чуть ли не каждый метр решетки, попытались применить для «тарана» чужанского «перевертыша» все доступные методы, вплоть до мощных излучателей, но потерпели неудачу: волшебный «перевертыш» казался неуязвимым, демонстрируя неизвестные земной физике законы абсолютного отражения.

Возвращался на Землю Ратибор без настроения. Приходилось прилагать усилия к тому, чтобы казаться спокойным, внимательным и целеустремленным. В душе поселились какая-то неуверенность в своих силах и ожидание неприятных сюрпризов, будто повисла над головой холодная и мрачная туча, готовая пролиться ядовитым, полным невероятных и опасных предметов дождем.

Из управления он связался с Савичем:

– Извините, Анатолий, у меня появились кое-какие сомнения: я не ахти какой специалист-инженер, но мне кажется, что наши же аппараты, побывавшие в зоне действия БВ, после трансформации стали походить на какие-то сложные антенны. Не могли бы вы проанализировать, какого рода антеннами могут быть геометрические фигуры такой формы? И еще мне показалось, что чужане при монтаже своего «зеркального перевертыша» использовали элементы примерно той же формы. Это случайное совпадение или функциональная идентичность? – Понял, – без удивления кивнул ксенолог. – Проверим.

Ратибор кивком попрощался с ним, отметив время: поздний вечер по Москве, – минут пять звонил Салахетдинову, сначала в спортзал, потом домой, но не нашел ни там, ни там. Решению, которое он принял, таким образом, ничто не препятствовало, и Ратибор, преодолевая сопротивление души, чувствуя себя вором, проник в дом к тренеру – домашний киб знал его и открыл дверь – и похитил программу тренировок самой виртуозной из школ тайбо – школы тигра.

В полночь он был дома. А когда провел перекличку дежурных по обычной схеме «Шторма» – через систему «спрута», – принял душ и собрался лечь спать, в квартиру буквально ворвалась Анастасия.

– Господи, жив! – прошептала она, бросившись к нему на грудь и судорожно вцепившись в шею руками.

– А что мне сделается? – проговорил застигнутый врасплох Ратибор, пытаясь запахнуть халат. Поцеловал Настю в макушку, взъерошил ее густые волосы. – Ты что, сон плохой видела?

– Мне позвонили и сказали, что ты погиб, – глухо проговорила девушка, продолжая прижиматься к нему всем телом.

– Кто позвонил? – спросил Ратибор враз пересохшими губами.

– Он не представился.

– Запись голоса сохранилась?

– Он звонил в институт, а не домой. Я начала искать тебя по всем каналам, а потом помчалась сюда… – Настя подняла лицо, глаза ее были полны слез. – Почему не говоришь, где ты и когда вернешься?

Ратибор отстранил девушку, вглядываясь в лицо, нежное, красивое, потерявшее обычную насмешливую твердость и признаки волевой натуры. Сейчас Настя была просто испуганной девчонкой, слабой и беззащитной, не скрывающей своей тревоги и страха.

– Ты не все мне сказала. Что еще тебе говорили?

Анастасия всхлипнула, глубоко вздохнула и потерлась носом о его грудь. Расцепила руки, села на кровать.

– Грозили… сказали, что, если ты не откажешься от своих заблуждений, мне… – Девушка улыбнулась. – Попробовали бы!

– Так и сказали – «моих заблуждений»?

Она кивнула, разглядывая его с новой миной.

– Никогда не видела тебя в халате. Знаешь, на кого ты похож? На актера после съемки, доведенного режиссером и сценаристом до состояния выжатого лимона.

Ратибор помолчал, сквозь утихающий гул крови в голове прислушиваясь к далеким голосам дежурных «Шторма» и к голосу Умника, который раз в полчаса докладывал: «В Системе все спокойно», – потом молча снял клипс рации «спрута», не обращая внимания на гостью, принес два бокала, пузатую бутылку со светящимся зеленым артемовским, налил в бокалы, поднял свой:

– За успех безнадежного дела.

Настя не спросила, что он имеет в виду, она все понимала с полуслова.

Железовский потоптался у стола, заваленного кассетами видео-, аудиоблоков, старинными книгами, и сел, спрятавшись в тени от торшера в стиле «ретро». Забава села напротив, усмехнулась:

– Мы с тобой смотримся, как слон и моська. Что с тобой? Ты встревожен. Случилось что?

– Ничего особенного, но прессинг продолжается. Зарегистрировано сорок звонков руководителям «Шторма» всех рангов… кроме тебя, меня и Ратибора. Угрозы и шантаж. В ответ на реплику Эрберга: «Не переоценивайте свои силы», неизвестный вежливо ответил, что нападения, о которых мы знаем, – это демонстрация не силы, а возможностей нападавших уйти из-под любого наблюдения. Мол, если бы это было необходимо, все семеро объектов нападения были бы убиты. Но пока такой необходимости нет.

– Пока… хорошее слово. И на том спасибо. Мотивация угроз?

– Все та же: прекращение строительства Т-конуса.

– Значит, снова «Общество по спасению Конструктора»?