Возвращение Апостолов (СИ)

— Чего? — ощерился бандит. — Как будто сам не знаешь. Вот продырявлю тебе башку, тогда поймёшь.

Рука его дёрнулась, но осталась на месте. То ли он передумал, то ли действительно находился под действием парализующей силы.

— Куда вы меня затащили? — спросил он, вероятно, решив навести сначала справки относительно местоположения, а потом уже разделаться с обидчиками.

— А где ты был до этого?

— На корабле.

— На каком?

— На том, что зовётся «Констьюдери», — пират снова ухмыльнулся. — Ты что же, двойничок, успел позабыть название своей консервной банки?

— Нет, — ответил Дэвид, пропустив мимо ушей нелестное высказывание на счёт корабля. — Я не позабыл. Только хотел узнать, добрались ли вы до Земли.

Эту фразу Дэвиду не надо было говорить. Он понял, когда было уже поздно. Пират молниеносно выхватил бластер и направил его на Дэвида. На вопрос о силовом поле ответ оказался отрицательным.

— Значит, так, — засопел пират. — Ты меня сию же минуту вернёшь туда, откуда взял. Иначе, клянусь богом, мне придётся немного потревожить твои мозги. — Двойник расставил широко ноги и провёл рукой по блестящему железному корпусу лучемёта.

Тишину рассеял голос святого, по всей вероятности, не выдержавшего подобной мерзости. Им оказался Иаков-младший.

— Братья, нельзя допустить этого зла, ибо все мы здесь. Всё сие слышат светила небесные, и нет у нас права допустить такой грех.

В то же мгновение бластер исчез из рук пирата.

— Теперь вы равны, — громогласно произнёс апостол Пётр. — Тот из вас, кто сможет нам доказать, что он лучше своего второго «я», будет отпущен с миром. Тому же, кому это не удастся, придётся уступить, не будучи виновным, но став побеждённым в равном по условиям состязании.

Дэвид понял, что это его последний шанс. Если он его упустит, ничто больше ему не поможет. Ясно одно, один из них должен исчезнуть навсегда. Дэвид попробовал представить себя в роли пирата, уничтожающего Землю. Попытка провалилась. Уж лучше пусть его размажут по стене, разделят на десятки, сотни подобных ему, существ, — предателем ему не стать.

Дэвид украдкой посмотрел на двойника. Тот, вроде, тоже что-то понял. Стоял, потупив голову, больше не бравируя своей уверенностью.

Ясно и отчётливо Дэвид видел в пирате те качества, которые у него так бесцеремонно украли; да так искусно, что, если бы не воспоминания об Илоне, он вообще мог отказаться от борьбы.

«Да, — задумался Дэвид, взвешивая свои силы. — Сейчас будет что-то интересное. Спор между двумя противоположностями, бытовавшими в своё время в одном человеке — в Дэвиде Джеффри. Единственное, что я пока могу, так это взять сразу инициативу в свои руки». С такими мыслями Дэвид придвинулся вплотную к своей стороне плиты. «Обидно, — отметил про себя. — Раньше хоть плита принадлежала мне целиком, а сейчас и то, половина». Он огляделся по сторонам, поймав на себе взгляды одновременно нескольких святых, убрал руки за спину, чтобы скрыть волнение, и заявил:

— Меня зовут Дэвид Джеффри. Я помощник командира корабля «Констьюдери» (ZPZ-672). Родился на планете Земля в 2184 году и отправился в космос с целью колонизации планеты, впоследствии пригодной для полного или хотя бы частичного заселения. Скажи мне теперь, кто ты, и из каких краёв пришёл сюда?!

15. План захвата Земли

— Меня зовут Дэвид Джеффри. Я хотел попробовать обвести вас вокруг пальца, но теперь чувствую, что не могу почему-то фальшивить. Поэтому буду говорить по совести. Впрочем, какая у пирата может быть совесть. Однако судите сами. Итак, я родился в мире, который очень удалён от планеты Земля. Но это не антимир. Я знаю, что тем самым предаю своих друзей, но вы отняли моё оружие и парализовали мои двигательные функции вот этим шариком, — двойник указал на шар, значительно уменьшившийся в размерах за время их более чем необычной беседы.

Дэвиду, поражённому столь подробным откровенным рассказом пирата, стало казаться, что с уменьшением размеров шара истекает его собственное время. Будто песочные часы отсчитывали секунды, не оставляя Дэвиду возможности оправдаться. От волнения вместо плиты ему примерещилась гигантская черепаха, несшая на своём панцире-спине голубую горошину.

Пират продолжал: