Возвращение

На улыбку Кости не отреагировать было просто нельзя. Белые крепкие ровные зубы за чувственными, в меру для мужчины губами, радовали глаз.

Только взгляд у него был тяжёлый, но Анна давно поняла, что это просто особенность строения лица, и никак не отражает характер. Кожа у Багирова была светлая, как и шевелюра, а сейчас загорела под степным солнцем, так что оттенила серо-голубые, глубоко посаженные, глаза. Прямые брови располагались близко к ним, что и создавало впечатление «тяжёлого взгляда». Но на его обще-положительный настрой это не влияло.

Бестужев закончил с санитарной обработкой, убрал спрей в карман, растёр состав по лицу.

— Посмотрели друг на друга, — приказал он. — Царапины, ссадины, синяки?

Десантников не касалось, только учёных. Парни посмотрели на лица друг друга, чтобы убедиться в отсутствии повреждений кожи. Бактерии, попавшие в кровь, требовали инъекций антибиотика.

— Лейтенант Лазарева,…

Анна уже сняла шлем, пристегнула его к поясу, и приглаживала рукой взъерошенные короткие светло-русые волосы. Расчёску давно с собой не носила, всё равно расчёсывать нечего, да и, как правило, некогда.

На обращение Дмитрия взглянула на него.

— Проверьте меня, — произнёс тот.

Бестужев при таких процедурах глаз не отводил, чем создавал неудобство. Но деваться было некуда, так что Анна внимательно осмотрела лицо майора от верха лба по линии роста чёрных с коричневым отливом волос до подбородка. Кожа была чистой, без повреждений. На чёрных ресницах и на веках ещё оставался спрей, так что и без того выделяющиеся тёмно-карие глаза Дмитрия блестели.

— Всё хорошо, товарищ майор, — кивнула Лазарева.

Он ещё секунду не отводил глаз, тоже осматривая её лицо с крупными чертами. Этого, в принципе, не требовалось, ведь Анна носила на поле шлем, но Дмитрию нравились её большие серо-голубые глаза, и ещё больше её выразительные скулы. Сейчас можно было воспользоваться моментом, чтобы получить эстетическое удовольствие. Только не задерживаться с этим, иначе Лазарева заметит, то интерес не только практический.

Бестужев кивнул, отвернулся от женщины, быстро обвёл взглядом своих людей:

— Всё в порядке?

— Так точно, — отчиталась его группа.

— Отлично, — сказал Дмитрий, расстёгивая свою сумку. Он вытащил портативный сжигатель и протянул Анне: — Лейтенант, сможете починить?

— Сейчас?!

— Да, прямо сейчас.

— Есть.

Пока Лазарева осматривала устройство, Бестужев продолжал раздавать в руки сидящим рядом разные вещи: портативный выделитель ДНК, компьютерный планшет, какой-то контейнер. Он достался капитану Багирову.

Анна, разобравшись, что не работает автоподжиг в камере сгорания, быстро устранила неисправность, и уже протянула было устройство старшему учёному, но тот отрицательно покачал головой:

— Нет, держите напротив меня.

Оказывается, пока она была занята, майор превратил салон вертолёта в лабораторию. Все, кто был рядом, держали для него что-нибудь.

— Нет времени, — усмехнулся Дмитрий, открывая контейнер, который стоял на коленках у Кости. — Отделённая железа будет вырабатывать мутоген не долго.

И Лазарева замерла. Потому что увидела, что образец тела мутанта упакован в обычный контейнер с пластиковой крышкой.

— Ааа…почему не в герметичном?! — выдохнула она, и едва не выронила сжигатель. Руки свело судорогой. — Это же…

— Герметичные закончились, — отмахнулся майор. — Так, до сих пор живая…

И точно, язык в контейнере, вырезанный вместе с частью глотки, дёргался, а на стенки брызгало блестящей прозрачной жидкостью из мягкой серебристой трубки, выходящей сбоку из грушевидного кармана языка.

— Господи,… — сглотнула Анна.

Затошнило так стремительно, что пришлось запрокинуть голову и смотреть в потолок, чтобы не видеть этой картины.

— Проблемы, лейтенант? — спросил Дмитрий.

За этот вопрос Лазаревой захотелось сунуть руку старшего учёного в сжигатель.

— Да! — резко выдала она, не опуская головы.

Багиров усмехнулся, глядя на злое выражение лица лейтенанта Лазаревой, обращённое к потолку салона, в очередной раз пожалел женщину, и кивнул своим:

— Пластыри из аптечек.

Ребята заулыбались, зашевелились, передали ему пластыри. Костя быстро наклеил их на контейнер, чтобы не было видно, что творится внутри:

— Всё, лейтенант, можете опустить голову, — сказал он.

Лазарева выдохнула, кивнула:

— Спасибо, товарищ капитан. Это нарушение правил безопасности!

Последнее адресовалось уже майору Бестужеву.

— Это безопасно, — ответил Дмитрий. — Мне можете поверить. Без взаимодействия с кровью ничего не случится.

Он ловко выхватил длинными крепкими пальцами диктофон из нагрудного кармана и вакуумную систему для забора крови, закатал рукав и взглянул на женщину:

— Не бойтесь. Я бы вами не рискнул.

— Не смешно, товарищ майор, — резко ответила Анна, но больше добавить ничего не успела, потому что Дмитрий воткнул иглу себе в вену.

— Пять минут после отделения. Железа продолжает выработку мутогена, — произнёс он в диктофон.