Возвращение

– Я позвонил всем своим знакомым. Твой файл либо исчез, либо недоступен. После вашего бегства они пытались изъять и досье Джеймса, но я добрался первым. Видимо, пытаются прикрыть себе задницу на случай, если вас найдут мертвыми или вы попадете в шоу Опры.

– Ну, это уже следующая остановка нашего рекламного тура, – усмехнулся Джеймс. Даллас обернулась, сверкнула ему улыбкой, схватила две кофейные чашки и поставила одну перед Джеймсом. Он поблагодарил и снова начал листать папку. Я не могла смотреть на Даллас. Она читала дело Джеймса, и если меня посетили сомнения, то силу сомнений Даллас можно умножать на тысячу. К счастью, мне не пришлось раздумывать, что пришло ей в голову, потому что Джеймс взял новый листок.

– Гляньте-ка, здесь написано, что я напал на хендлера! – Листок оказался рапортом об инциденте – после сессии «с провалами памяти» Джеймс набросился на хендлера в коридоре. Это напомнило мне, как Релм сбил с ног Роджера, и я впервые подумала, что у Джеймса с Релмом много общего, и не только я.

Даллас перелила Джеймсу кофе – у нее дрожали руки. Кас от кофе отказался. Мне она кофе не предложила и поставила емкость на место.

– Слоун, – сказал Джеймс, указывая на страницу, приколотую к папке. Это форма поступления, в нижней рамочке примечание от руки, написанное синей ручкой. Первое слово, которое я разобрала, – имя брата. Внутренне я приготовилась к тому, что сейчас прочту.

Пациент 486 заразился после самоубийства Брэйди Барстоу (утопление). Срыв произошел после самоубийства Миллера Эндрюса (отравление «Быстрой смертью»). Под воздействием лекарств пациент 486 признался в том, что на его глазах Брэйди Барстоу бросился в реку, причем попытка пациента спасти самоубийцу успехом не увенчалась. С тех пор он боролся с депрессией и скрывал свое состояние, чему способствовала Слоун Барстоу, сестра покойного.

– Ты пытался его спасти, – прошептала я и, не дав Джеймсу ответить, нагнулась и поцеловала его. Брат не был один, это я знала, но то, что Джеймс пытался его спасти, наполняло меня необъяснимым утешением.

Я отодвинулась, радуясь, что Джеймс такой храбрый, и тут заметила в дверях человека – поникший, голова опущена. Я судорожно втянула воздух, встретив взгляд темных глаз. Не может быть!

– Релм? – сказала я треснувшим голосом и быстро встала. Высокий, он похудел, одежда болталась, как на вешалке. Волосы стали медно-рыжими, будто он недавно осветлялся. Под глазами темные провалы – видимо, ему пришлось нелегко. Я шагнула к нему:

– Ты вернулся!

Губы Релма тронула улыбка, и меня охватило невыразимое облегчение. Стоявшая у раковины Даллас усмехнулась, когда я бросилась Релму на шею. Он жив!

– Я соскучилась, – прошептала я.

– А-а, Майкл Релм, – сказал Джеймс, по-прежнему сидя за кухонным столом. – Надо же, какой сюрприз. Я бы тоже тебя обнял, но с большим удовольствием готов дать по морде.

Я не отреагировала, не отпуская Релма, которого уже не надеялась увидеть. Он осторожно тронул меня за плечо и посмотрел на Джеймса:

– Ты не мой типаж, Джеймс, так что предпочту удар кулаком.

– Рад слышать. – Джеймс бросил взгляд на нас с Релмом, удерживая улыбку, но явно напрягшись из-за нашей близости. Он видел, как я целовала Релма – еще до нашего воссоединения. Он знает, что я поехала к Релму посреди ночи. Он знает, что мы были больше, чем друзьями.

Я почувствовала прикосновение к щеке и повернулась к Релму, который вел пальцем по моей коже.

– Хорошо выглядишь, – тихо сказал он. – Я волновался.

– Волновался?! Это от тебя никаких вестей! Я думала, тебя… – Я не договорила.

– Убили, – закончил за меня Джеймс.

Не обращая внимания на Джеймса, Релм смотрел на меня с каким-то благоговением.

– Так ты рада меня видеть? – спросил он, словно боясь услышать ответ.

– Да! Что за вопрос?

Он улыбнулся и опустил руку:

– Понятно. Ты ее так и не приняла.

У меня вытянулось лицо. Релм не знает, что я рассказала о таблетке Джеймсу и что мы держим это в секрете от остальных. Даллас стукнула дверцей шкафчика, и сердце сделало перебой. Когда я подняла взгляд, она подошла к Релму с маленькой коробкой в руке. Я с облегчением выдохнула.

– Привет, блонди, – с улыбкой сказала она. – Я-то гадала, когда ты до нас доберешься. Вот, специально для тебя, уже давно лежит. – Она звучно приложила к его груди краску для волос. – Брюнетом ты мне всегда больше нравился.

Релм улыбнулся ей, как хорошей знакомой.

– Спасибо, Даллас.

Она дернула плечом, будто это все пустяки, схватила кухонный стул и повернула спинкой вперед, усевшись верхом.

– Зачем же сваливаться как снег на голову, – поддразнила она. – Мои сообщения получал?