Возвращение

Даллас вышла из гаража с коричневым пакетом фастфуда в одной руке и брезентовой сумкой в другой. Выражение лица у нее было серьезнее, чем ожидаешь в прекрасный летний день.

– У меня для тебя кое-что есть, – обратилась она к Джеймсу. Из гаража появился Кас – он шел, не поднимая головы. Джеймс мгновенно оказался на ногах.

– Что случилось? – спросил он, идя к крыльцу. – Что не так?

Даллас прислонилась к перилам – старое дерево угрожающе затрещало. Кас осторожно посмотрел на меня. Я тоже поднялась, вдруг разучившись дышать. Неужели сюда едут хендлеры? Или Даллас узнала что-то о Лейси?

Из брезентовой сумки Даллас вынула черную папку-гармошку, набитую листками с потрепанными краями. Я тоже подошла к крыльцу и поставила ногу на первую ступеньку, мне не терпелось услышать, что же они нашли.

– Твое личное дело, Джеймс, – сказала Даллас. – Из Программы. Получено от нашего человечка – ей удалось выкрасть всю папку. Довольно интересное чтение. – Даллас мельком взглянула на меня.

– Ты читала мою медкарту? – возмутился Джеймс, но голос дрогнул при виде документов. Даллас готова была дать ему то, чего не хотела дать я – его прошлое. Меня затрясло.

– Не всю, только хорошее. – Даллас сверкнула щербатой улыбкой. – Извини, Слоун, твое досье добыть не удалось – его отчего-то держат под замком.

Джеймс застыл, будто не веря, что это происходит наяву. Приняв папку из рук Даллас, он с квадратными глазами повернулся ко мне:

– Пошли почитаем.

– Джеймс, – подняла палец Даллас, – лучше тебе сначала самому ознакомиться. – Она снова резанула меня взглядом. Сзади как-то шумно шевельнулся Кас. В горле пересохло.

– Спасибо за совет, – ответил Джеймс и указал на пакет из фастфуда: – Это нам?

Даллас кивнула. Джеймс выдернул у нее пакет и вошел в дом, позвав меня из кухни.

Я преодолела оставшиеся ступеньки. Ужас сочился из пор кожи. На крыльце я помедлила.

– Что в досье? – прошептала я.

В лице Даллас смешивались интерес и лукавство.

– Сама узнаешь, – ответила она и придержала для меня дверь. Я уколола ее взглядом и прошла в дом.

– Татуировки, – сказал Джеймс, едва я переступила порог кухни. Он жевал чизбургер над открытой папкой. – Шрамы у меня от татуировок, представляешь? – Хлопнув по странице, он закатал рукав показать белые шрамики. На столе лежала фотография татуировки, и я ахнула при виде первого имени:

– Брэйди!

Джеймс удивленно вгляделся в снимок и отложил чизбургер.

– Я вытатуировал имя твоего брата у себя на руке, – тихо произнес он и поднял на меня взгляд. – Должно быть, он был мне очень дорог. – От этой мысли мне стало легче. Значит, Брэйди не был одинок, хотя Релм и утверждал иное. Хорошо, что они с Джеймсом были друзьями. Это многое говорит о Джеймсе и вселяет уверенность. Зря я боюсь нашего прошлого.

Джеймс подался вперед и ткнул пальцем в снимок:

– Черт побери, ты посмотри!

Я присела рядом и, прочитав, повернулась к нему:

– Миллер?

Имя Миллера было последним в списке Джеймса, но это была не татуировка, а порезы, неровные, едва зажившие, будто он… вырезал имя на коже. Я схватила его руку, внимательно разглядывая кожу на бицепсе, гладя шрамы большим пальцем.

Миллер. Миллер! Задрожавшие веки сомкнулись, что-то зазудело в черепе, будто воспоминание пробивалось через прочную корку, и вдруг она раскололась вдребезги.

– Подвинься, – сказал парень, подходя к моему лабораторному столу. – В этом я эксперт.

Я взглянула на него и отошла от бунзеновской горелки, которую никак не могла зажечь.

– Ей-богу, вот спасибо, – саркастически отозвалась я. – Не знала, что к нам присылают профессионалов.

Губы парня дрогнули в улыбке. Он включил горелку на полную мощность. Шипение едва слышалось сквозь гул голосов учащихся в кабинете химии.

– Меня, кстати, Миллер зовут, – представился он. – На случай, если будешь писать благодарственное письмо.

– Уже текст в уме составляю. А пламя точно должно быть таким длинным? – Я огляделась: учитель не отрывался от экрана компьютера. – Миллер, – сказала я, чувствуя, как странно называть его по имени, раз мы только что познакомились, – не спали мою домашнюю работу, пожалуйста!

Он повернулся ко мне, держа пьезозажигалку.