Возвращение

— Надо, отец. — Таррэн улыбнулся шире. — Она должна знать, чем мы опасны и почему это именно так. Должна понимать, что иногда мы при всем желании теряем над собой контроль. Должна видеть, что ты уважаешь ее мнение, и подумать над тем, что способ для вас быть вместе существует. Если, конечно, ты ей небезразличен.

— Если… — пробормотал Тиль, неловко отворачиваясь. — Ты прав: если… это, пожалуй, самая главная проблема.

— Ты плохо знаешь женщин.

— Я плохо знаю? — мрачно покосился на сына владыка Л’аэртэ.

— Ты, ты, — тихо рассмеялся Таррэн. — Возраст здесь не имеет значения, а ты, хоть и живешь дольше, все-таки… прости за откровенность, пока ни разу не был близок к тому, что называется любовью. Это не в обиду тебе сказано, а к тому, что, если Эланна не бросается к тебе на шею и не кричит о своих чувствах, это совершенно ничего не значит. Бел, к примеру, из меня душу едва не вытрясла, когда я признался, что с ума от нее схожу. Я уж подумал: все, кончилась моя жизнь — никакой пары, никакого будущего, никакого счастья… а она выругалась и пообещала, что убьет, если я немедленно ее не поцелую.

Элиар с интересом обернулся:

— Удивительно, что ты после этого еще живой.

— Сам порой поражаюсь.

— Э-эх, везунчик. Если бы не Бел, остались бы от тебя одни подметки. И в Лабиринте, и позже, и вообще.

— Помалкивай, — беззлобно фыркнул Таррэн. — Если бы не Бел, не видать бы тебе Милле как своих ушей. И вообще, кое-кто до сих пор бродил бы по моему лесу неприкаянным призраком, если бы она не надумала вытащить его с того света.

— Насчет этого не спорю. И насчет Милле тоже. Хотя к ее появлению ты тоже слегка приложил… э-э-э… руку.

— Все, пошел вон отсюда, — беззлобно пихнул побратима темный. — Лучше придумай, что сказать вечером о портале. Чует мое сердце, Аверон захочет его осмотреть или потребует, чтобы мы обучили обращению с «Огнем» его магов прямо сейчас.

— Я уже думаю. Кстати, ты заметил, что у них нет полноценных хранителей?

Таррэн пожал плечами:

— А зачем они? Хроники у них никто не прячет, магов полно в любом роду — посильнее, послабее… каких угодно. За рассеиванием сил следить не надо. Никакой угрозы для перворожденных в этом мире давно нет. Боевая магия не в почете — все направлено на созидание. А если и есть какой-нибудь рен Аверон со своей огненной стихией, так и пускай балуется: у владыки достаточно сил, чтобы щелкнуть его по носу, если зарвется.

— Когда-то им и три рода было не проблемой щелкнуть по носу.

— Вот именно что было, — усмехнулся Тирриниэль. — Как считаешь, что случится, если с нами попробуют поступить так же, как с ними?

— Ничего, — ухмыльнулся Элиар. — Если Создатели не надумают навестить этот мир после шести тысяч лет молчания, любой из моих хранителей легко одолеет целый род местных магов. А если придут еще и твои…

— Никаких ссор, — оборвал его мечтания Таррэн. — Мы пришли сюда не за этим. Сходи взгляни, как дела у Лана и добились ли они чего с тушкой дирсы. Отец, а нам с тобой стоит навестить ясень.

Тирриниэль кивнул:

— Идем. Заодно расскажешь, что за сон тебе такой странный приснился и каким образом ты прошел по памяти рода аж на девять эпох назад.

— Сплетничать собрались, да? — подозрительно покосился на родственников Элиар. — Ну и ладно. Я с Бел потом сам поговорю и все у нее выведаю.

— Бел здесь нет, — честно ответил Таррэн.

— В смысле?

— В прямом: ее до сих пор нет во дворце. Она сказала, что не вернется, пока мы не закончим с договором.

— А как же?..

— Вот так, — хмыкнул темный, не вдаваясь в подробности, и первым пошел прочь.

— Эй! Но ты же сам сказал, что видел ее! — крикнул ему вслед Элиар.

— Да. Во сне.

— Но твоя аура!

— А что с ней?

— Торк! Да ничего! — окончательно взвился Элиар. — Ничего такого, что заставило бы меня беспокоиться!

— Так это ж хорошо, — усмехнулся Таррэн. — Чем ты недоволен?

— Тем, что ничего не понимаю!

— Просто поверь: с Бел все отлично, она недалеко и, если потребуется, в любой момент сможет дернуть тебя за ухо. Но на глаза не покажется — не хочет осложнений с местными.

Эл проворчал что-то неразборчивое, насупился, заподозрив, что ему дурят голову, и, отмахнувшись от побратима, ушел. Ну их, с этими тайнами и загадками. С Бел никогда не было все ясно, а теперь, когда появился Тор, от нее можно ждать чего угодно. Так что Торк с ней, потом сама все расскажет. А начнешь настаивать — не поймут.

Тирриниэль, проводив его долгим взглядом, повернулся к сыну.

— Разве у нас появились от него секреты?

— Пойдем, — вздохнул Таррэн, направляясь в дальнюю комнату. — Я хочу открыть тебе память, а ты сам решай: стоит ли говорить Элу или лучше подождать.

— Все так плохо? — насторожился владыка Л’аэртэ.

— Скорее странно. Но сон непростой, даже с учетом того, что там успела побывать моя жена.

— Что она хотела?

— Чтобы я перестал себя загонять и выспался наконец, — пожал плечами Таррэн.

— И?..

— И я не стал.

— Почему? — с интересом покосился на сына Тиль, на что его Таррэн только усмехнулся.

— Я что, дурак — спать в такое время?!