Возвращение

Это я уже несколько позже, когда пришёл в себя и подумал, вспомнил интересное выражение: «Опасней оружия нет, чем ревность любящей женщины!» А в самом начале я ничего не соображал из-за пылких поцелуев, ошарашенного узнавания Шаайлы по голосу, невероятного изумления по поводу её внешности и попытками догадаться, что послужило таким кардинальным изменениям. Ведь из страшненькой, кривоносой и косоглазой дурнушки, на которую и смотреть-то было неприятно, вашшуна превратилась в роскошную, очаровательную, прелестную красавицу. Да и употреблённые мною синонимы и определения считались неполными.

По поводу последнего недоумения понимание пришло быстро: виной всему груаны! Если с их помощью можно было оживить разлагающийся от гангрены полутруп, то за месяц с лишним подправить внешность, которая была изуродована колдовским проклятьем, такая специалистка по магическому воздействию, как воспитанница монастыря целительниц, в любом случае могла без лишних проволочек или проблем.

То есть наложила себе на лицо десяток-два «чужих» груанов – и вот она, несравненная красота, похищенная подлой судьбинушкой, вернулась на своё законное место.

Более сложной загадкой оказался вопрос: как девушка с её способностями и талантами вообще сумела оказаться на Дне? Подобное могло случиться со мной, вечно влипающим в разные неприятности или приключения. Это могло коснуться моего друга и боевого соратника Леонида, явного чужака данного мира, к тому же имеющего слишком приметную внешность. Но как здесь оказалась одна из лучших, одна из самых активных, хитрых, изворотливых вашшун мира Трёх Щитов?

Пока я это пытался осознать, только краем сознания зафиксировав, что целуюсь с очаровательной колдуньей взасос и с язычком, основные несуразные проблемы нависли у меня над головой. Тем более что неприятности эти рухнули не со стороны простых людей, отменных воинов-рыцарей или хищных, но неразумных тварей, а со стороны сразу трёх наделённых невероятными силами, умениями и ещё фиг знает чем Светозарных.

Первой на нас, слившихся в объятиях, коршуном налетела Ксана и банальным образом попыталась оттолкнуть от меня Шаайлу. Причём делала она это с рычанием, сквозь которое прорывались совсем нехорошие слова, которые красивым девушкам даже слушать не рекомендуется, не то что произносить. Но при этом действе случилось невероятное: некие силы моего близкого контакта с красавицей ведьмой, а также наши личные возможности, видимо, объединились и мы спонтанно оказались защищены от внешнего физического воздействия. Вот и получилось, что Ксана резко была отброшена в одну сторону, а мы рухнули в другую. Причём рухнули далеко и солидно, буквально прокатившись по земле несколько метров. Ещё и неудачное получилось падение: мой лоб соприкоснулся с выступающим из земли камнем и оказался располосован, вследствие чего появилась рана восьми сантиметров в длину. Моей старшей супруге досталось не меньше, правда, в виде простых ушибов, но это не доставило ей вреда или испуга, только взбесило многократно. И она с истошным криком вскочила на ноги:

– Убью, тварь!

Этот крик окончательно вернул меня в действительность, и я понял, что совершенно неважно, кому угроза адресуется. Скорей всего нам обоим, иномирцам. Пытающаяся выбраться из-под меня вашшуна уже мало походила на разумного человека, если судить по страшному взгляду и сведённым злобной судорогой мышцам лица. Она явно вознамерилась убивать! Причём не столько в попытке отомстить за себя, как в инстинктивном желании спасти именно меня, лоб которого украшала кровавая рана. А уж кому, как не мне, было отлично ведомо о способностях ведьмы и её умении нанести вред любому организму на большом расстоянии. Ещё недавно я был свидетелем, как она убила ментальным ударом одного из когуяров, пытавшегося атаковать замок.

Именно её действие предвиделось настолько опасным, что даже вуаль защиты Светозарной могла не справиться при отражении такой опасности. И я понял, что никакие мои увещевания или попытки силой удержать вашшуну Ксану не спасут. Ведь колдунью невозможно остановить, попросту придерживая за руки, она бьёт по своей жертве собственным разумом, и против этого никакую преграду не поставишь. Хотя гипотетически можно что-нибудь соорудить. Но я такого способа не знал, а об экспериментах в таком скоротечном событии и речи быть не могло.

Так что ничего мне не оставалось, как воспользоваться усыпляющим эрги’сом, который буквально выпал у меня из левого плеча и свалился прямо в глаза ослеплённой гневом Дивы. Получилось более чем удачно: никто ничего толком не заметил и тем более не понял, кто, что и как совершил.