Возвращение-2

У этой машины было много особенностей. Как, например, субстанция, что образовывала покрытие фонаря кабины и при необходимости затвердевала в мощный панцирь. Именно это вещество обеспечивало пролёт сквозь протополе планетных захватчиков. Проверить теорию возможности не было, но Бестужев был в ней уверен.

Как раз об этом говорили, когда отправили Костю за истребителем. Третьяков просматривал отчёт лаборатории по составу текучего купола. Никого не удивило, что он почти в точности повторял природную субстанцию натиды. Но анализ определил, что это искусственно созданное вещество. Гереспри скопировали его и использовали в своих кораблях.

— Значит, их флот тоже совсем новый, — сделал выводы Мун. — Если они вывезли ульи и сразу определили их к нам, то кораблям меньше года. Либо провели модернизацию, чтобы внедрить технологию текучего купола.

— В любом случае, справились, — сказал Дмитрий. — Выглядит она на кораблях потрясающе. Словами не передать.

— А протополе? — уточнила Анна.

У неё сейчас всё вызывало сомнения. Всё настолько не проверено.

— Протополе, думаю, собственная технология гереспри, — ответил Бестужев.

Они уже об этом говорили. Протополе работало как молекулярная кислота. Всё, не опознанное по системе «свой-чужой», растворялось в нём на атомы. Энергия взрыва снарядов тоже поглощалась.

— Интересно, какой предел поглощения? — думал вслух Мун. — Если «ромашка» рванёт во время заправки, поглотит энергию аннигиляции антиматерии?

Дмитрий утвердительно кивнул:

— Скорее всего. Для этого и предназначено.

Олег взглянул вопросительно.

— Они должны были предусмотреть способ обезопасить себя при использовании антиматерии, — сказал Бестужев. — Если что случится при заправке, или при повреждении топливной системы одного из кораблей, протополе не позволит повредить остальные до фатальных разрушений.

— Со всех сторон молодцы, — покачала головой Анна. — Не были бы такими тварями, была бы горда за них. Но как протополе связано с системой опознавания?

Паша оторвался от чтения отчёта лаборатории, тоже взглянул на Бестужева.

— Находясь в протополе, Костя смог действовать в открытом космосе, — ответил Дмитрий. — Как и собственные корабли. Обмена опознавательными сигналами не было, значит, считывание своих происходит биологическим способом.

Паша щёлкнул пальцами:

— Кожа мега содержит элементы, опознающиеся протополем как «свои». Те же элементы в жидкой броне истребителя. Класс.

Анна, сложив руки на груди, мрачно взглянула на Бестужева. Но не озвучила пришедшую в голову мысль. Интересно, Дмитрий знал, что протополе не растворит мегистотерия заживо, когда велел Косте прыгнуть на преследующий их штурмовик? Или просто предположил?

Истребитель влетел в чашу улья к этому моменту разговора, и Лазарева отошла от команды. Сейчас руководит Бестужев. А ей нужно… перестать истерить. Анна искренне боялась не справиться с собой, и просто заорать:

— Больше не позволю!

Больше не позволю улететь в неизвестность и оставить её. И плевать, если это повлияет на судьбу планеты, поставит под угрозу человечество, да на всё плевать! Анна знала, что не права, но едва справлялась. И потому молчала, держа губы плотно сжатыми. Размыкала только для того, чтобы говорить по делу и отвечать на вопросы начальства

И когда Бестужев бросал на неё взгляд, Анна чувствовала напряжение. Уже настолько сильное, что он него болела спина, и сводило живот. Им осталось быть вместе всего несколько часов. Диверсионная группа должна стартовать для выполнения своей части плана. По расчётам ЦРК они должны оказаться на орбите за сутки до прибытия флота пришельцев.

Так что у Анны болело всё. Душа и тело вместе.

Бестужев отправил на корабль Матвея и Муна. Багирову сказал:

— Час на каждого тебе.

Нужно было обучить членов команды пилотированию. Там ничего сложного. Управление интуитивное через БПУ. Минимальный комплект технических наименований выучен. Но полетать под куполом надо.

Тем более что Матвей сразу сказал:

— Эту машину я боюсь.

— Ты же инженер, — удивился Багиров.

— Это разные профессии, — усмехнулся Матвей, — собирать машину и летать на ней.

Костя кивнул ему:

— Ну, осваивай тогда. На место пилота. Подключайся.

Спецов пошёл на корабль. Егор проводил брата мрачным взглядом. Матвей, наверное, спиной почувствовал, потому что обернулся, поглядел в ответ. Егор тяжело вздохнул. Говорить что-то сейчас было лишним. Матвей на своём месте в диверсионной группе. И Мун тоже. И Багиров. Больше никого не нужно. Но остаться на Земле, отпустив Матвея одного — это пытка. И Егор уже начал её ощущать.

Отойдя от корабля, он пошёл к компьютерам. Майор Лазарева сидела возле них на полу, уперев локти в колени и сцепив руки в замок. Казалось, что она спокойна, но это… хорошо отрепетированное за долгое время выражение лица и не более. Егор прекрасно это знал. Они оба с Анной в одинаковой ситуации — надо отпускать, когда всё внутри против.