Возвращение

— Мы с детьми вместе где-нибудь поужинаем, — добавила она. — Допоздна засиживаться не будем, обещаю. — Она не спрашивала разрешения, а просто сообщала Нине о своих планах.

— Отлично, — ответила та.

— Привет, пап! — завопил Макс. От его громкого голоса София поморщилась. — Мы едем в гости к Дэзи, хорошо?

— Увидимся позже, приятель, — ответил входящий в комнату Грег. — София, будь поаккуратнее на дороге.

— Я всегда аккуратна, — ответила она, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не припустить бегом к своей машине.

Глава 14

Дэзи нравилось иметь собственный дом. Когда Чарли только родился, она жила со своим отцом, непрерывно уверяя себя, что это временно. Она отчаянно хотела зажить собственной жизнью, несмотря на сопряженные с этим трудности, которые лишь закаляли ее характер и заставляли еще сильнее стараться преуспеть. Девушка была не лишена средств к существованию. Ее бабушка и дедушка создали для нее трастовый фонд, как, впрочем, и для остальных своих внуков, и после рождения Чарли она смогла свободно распоряжаться деньгами. Особого богатства ей это не принесло, но позволило больше внимания уделять сыну и собственному образованию.

Дэзи поселилась в обычном доме на две семьи, расположенном на окраине города. Вдоль тротуаров здесь росли деревья, а неподалеку имелась небольшая детская площадка, где Чарли сможет играть, когда подрастет. Комнаты были маленькими, но очень нравились девушке, потому что они принадлежали ей. Однако теперь, с минуты на минуту ожидая прибытия матери, Дэзи вдруг ощутила резкий приступ неуверенности в себе. Уютные комнаты вдруг показались ей тесными и неопрятными. Эклектичный декор, образованный в основном из предметов, перешедших в ее владение после переоборудования «Постоялого двора на озере Уиллоу», напомнил девушке распродажу предметов домашнего обихода. Взгляд ее натыкался то на оставленные в раковине немытые тарелки, то на пыльные игрушки на полу, то на кучу зимней одежды и детских вещей в гостиной. Косясь на часы, Дэзи принялась бегать по комнате, взбивая подушки и раскладывая чистое белье по полочкам в шкафу.

Мама сказала, что приедет сразу после того, как Макс вернется из школы, поэтому ее визит никак нельзя было назвать неожиданным. У Дэзи было много времени, чтобы подготовиться. Как же так получилось, что по дому до сих пор разбросаны игрушки, брошюры и газетные вырезки по проектам, над которыми она сейчас работает? Как же получилось, что сама она еще не сменила балахон на молнии, имеющий обтрепанные манжеты и желтоватое пятно на плече, которое появлялось всякий раз, как Чарли срыгивал после кормления? На занятиях для будущих мам и в книгах не говорили и не писали о том, что малыши, которых кормят грудью, будут срыгивать, а если и упоминали, то как о ничего не значащей икоте, которая могла привести к повышенному слюноотделению. Грудное молоко отлично подходило для малыша, но Чарли, похоже, обладал особым даром — не потребляя ничего, кроме молока матери, он мог извергнуть из себя достаточно жидкости, чтобы запачкать полкомнаты.

Девушка заглянула в спальню, где ее сын спал в колыбельке, установленной в стенной нише рядом с кроватью самой Дэзи. Заметив забытую на кровати большую пачку подгузников, она поспешно затолкала ее в комод. Чарли тихонько вздохнул, но не проснулся.

Дэзи разгладила складки на покрывале — по крайней мере, она заправила постель, — а затем бросила несколько полотенец в корзину для грязного белья. Именно этот момент и выбрал ее малыш, чтобы позвать мамочку громким плачем.

— Ну, привет, — сказала она, склоняясь над колыбелью.

Чарли одарил ее широкой обезоруживающей улыбкой и стал дергать ножками, требуя, чтобы его взяли на руки. Дэзи подняла его — конечно же он был мокрый! — и занялась сменой подгузника. Для этого ей пришлось сначала снять с него комбинезончик и удалить переполненный подгузник, затем вытереть кожу малыша специальной влажной салфеткой, надеть чистый подгузник и новый комбинезон. Девушка выбрала тот, что мама подарила на прошлое Рождество, чтобы вызвать ее одобрение. Возможно, тогда она даже не станет ничего критиковать.

В присутствии матери Дэзи всегда чувствовала себя неудачницей. София вовсе не делала ничего такого, она не называла дочь неряхой и не говорила, что та не соответствует каким-то требованиям. Просто сама мама всегда выглядела идеально.

Она была похожа на актрису старого черно-белого кино, живую икону стиля и элегантности. В колледже она была самой лучшей студенткой, а потом стала самым лучшим адвокатом. Во время учебы София принимала участие в общегосударственных соревнованиях по плаванию и всегда добивалась непревзойденных результатов в своей возрастной группе. Строя свою карьеру, мама совершала поступки, направленные на изменение мира.

Дэзи чувствовала себя не отвечающей высоким требованиям. Маме даже не нужно было ничего говорить, чтобы заставить дочь ощутить это.