Возвращение

 «Животами» медики называли для краткости раненых в брюшную полость. Обычно в санроте лечили только легко раненных, а тяжёлых и «животов» отправляли дальше, в более приспособленные для операций условия. Но теперь в разгар празднования найти транспорт не представлялось возможным, и командир медсанроты доктор Гольдин приказал оперировать Шабалину.

 - Я никогда не делал подобных операций! – попытался отказаться тот.

 - Всегда что-то делаешь в первый раз.

 Видно было, как растерялся доктор. Руки его задрожали ещё сильней, чем раньше…

 - У себя в селе я принимал роды, лечил расстройства желудка, простуды, переломы и вывихи, - заикаясь от волнения, объяснил он, - а тут лапаротомия!

 - Справишься!

 - А что это такое? – поинтересовался Сытин.

 - Вскрытие брюшной полости.

 Стены перевязочной поспешно обтягивали чистыми простынями и кипятили инструменты, весь персонал был взволнован. Возможно, по этой причине операция прошла неудачно. На следующий день Григорий вырыл в прусской земле могилу для какого-то незнакомого лейтенанта Ваулина. Он никогда не узнал, что случайно похоронил человека, когда-то спасшего его сына Сергея.

 ***

 Через месяц Григория выписали из лечебного заведения, и он отправился в свою часть, базирующуюся в небольшом прусском городке на границе с Польшей. После капитуляции Германии советские солдаты уже успели перестроиться на мирный лад. Мужчина постоянно пили и ухлёстывали за женщинами. Девочки из всех сил набросились на дармовое заграничное барахло.

 - Форму носить надоело, а кругом такие красивые вещи! – хвастались военнослужащие женского пола.

 - Дома таких не будет…

 Но наряжаться было не всегда безопасно. Однажды его знакомые связистки надели яркие платья, туфельки на высоких каблуках и счастливые, сияющие пошли по улице. Навстречу шла группа пьяных солдат, которые начали кричать:

 - Ага!.. Фравы!!

 - Мы не фравы...

 -Пошли с нами! – заржали они и потащили девчат в подворотню.

 - Да мы русские, свои, ай! Ай!

 - А нам начхать!

 Время шло, а Григория всё сильнее томила мечта о возвращении домой.

 - Как же вырваться из этой помойки? - ломал он голову.

 Уже уехали демобилизованные старички, а его всё не отпускали.

 - Мне уже пятьдесят один год! – жаловался он в штабе.

 - Тебе трубить ещё годик, - издевательски утешали писаря Шелехова.

 И тут ему на ум пришла спасительная идея.

 - У меня же хрен знает сколько ранений!

 Григорий обратился к знакомому военврачу. Как раз расформировывали его часть, и он легко выписал ему демобилизационные документы. Впрочем, у врача была своя забота: надо было доставить в Ленинград трофейный аккордеон и кое-какое барахло его последней ППЖ, которая чуть раньше уехала рожать.

 - Если довезёшь, выпишу бумагу. – Предложил практичный доктор.

 - Как бы то ни было, я поеду домой! – обрадовался неожиданному освобождению Григорий.

 Однако с тем, куда ему ехать возникли нежданные проблемы. Буквально накануне он получил такие редкие на войне письма.

 - А тут сразу два письма. – Удивился Григорий, когда почтальон части протянул ему два треугольника.

 Вернее одно содержало извещение, а другое просьбу. В первом сообщалось, что старший сержант Шелехов Пётр Григорьевич геройски погиб за Родину в мае 1945 года в Берлине.

 - Как же так? – растерялся придавленный горем отец. – Буквально в последние дни…

 Он написал сыну сразу же после возращения из отпуска в Сталино. Даже получил от него радостный ответ, в котором Петя написал о своей встрече с Юлией Коноваловой и адрес её полевой почты.

 - Она помнит тебя! – эти простые слова в скупых строчках письма убедили его написать незабываемой девушке.

 Также Григорий писал и сыну, но ответа больше не получил. Видимо в царившей кругом неразберихе его письма затерялись и дошли до части Пети лишь после его смерти.

 - Так мы с Петькой и не увиделись… - прошептал Григорий и заплакал.

 Терять второго сына оказалось ещё больнее, чем Михаила. С третьи сыном тоже было не всё в порядке.

 - Прошу тебя, - написала его мать Елизавета, - когда сможешь, съезди в Ленинград. Последнее письмо от Сергея пришло из города Пушкин. Больше ни слуху, ни духу! Может он там, в госпитале обитает. Найди его Гриша!

  После таких новостей Григорий решил плыть в Ленинград. Выполнить просьбу Елизаветы, да и Юля настойчиво звала его. Она демобилизовалась туда в начале 1945 года и работала в одной из центральных больниц города.

 - Поеду в Питер! – решил он и начал выяснять, как быстрее попасть туда.

 С ним собрались отправиться в Ленинград два тыловых старшины - то ли хозяйственники-снабженцы, то ли кладовщики. Они совместно разработали план:

 - Надо добраться до Штеттина. – Предложил один из неразлучной парочки с лицом киноактёра Крючкова.

 - Зачем?

 - Там мы попросимся на советский корабль, плывущий в Ленинград.

 - Толково! – одобрил план Григорий.– Только как туда попасть…

 Организовать путешествие в Штеттин оказалось очень просто. Они наняли шофёра-немца и тот на огромном газогенераторном грузовике, за отсутствием бензина двигавшемся при помощи сжигания деревянных колобашек, промчал их через всю северную Германию.