Возвращение

 Оказалось ему, уже помог счастливый случай. В мглистую ночь, находясь в первых дзотах на посту, Ведерников ушёл в сторону противника. Здесь «нейтралка» шла зигзагом и как бы натыкалась на проволочные заграждения соседа справа. Дезертир сбился со своего направления и, подойдя к заграждениям соседа, крикнул:

 - Сталин - капут!.. Плен! Плен!

 Красноармейцы сразу не сообразили: сумасшедший «фриц» или кто ещё?

 - Может, обезумел и вместо Гитлер кричит Сталин? – гадали они.

 Когда дезертира завели в блиндаж комбата Филатова, то тут же и разоблачили. Потом привели Ведерникова в батальон. Вскоре был вынесен приговор трибунала: « За дезертирство расстрелять!»

 В лог, где был когда-то КП батальона, созвали всех местных, по нескольку красноармейцев из рот, чтобы никому не было повадно. Командовал чекист Токарев.

 - Готовься! – крикнул он бодрым голосом.

 Вывели Ведерникова, десять стрелков после прочтения приговора собрались дать залп.

 - Я не могу держать оружие в руках… вы понимаете, мне нельзя! – Скороговоркой умолял он палачей. - Бог вас накажет!

 - Нам твой бог не указ! – засмеялся Калмыков.

 Ведерников успел перекреститься, но вдруг начался артиллерийский обстрел. Все рванули бегом в лог, а приговорённый упал на месте. Калмыков под обстрелом хотел вернулся к Ведерникову.

 - Может, притворяется и собрался снова смыться. – Беспокоился комбат.

 Хорошо, что вовремя заметил, как вокруг головы смертника расплывалось кровавое пятно. Артобстрел прекратился, врач констатировал смерть.

 - Осколок снаряда вошёл в мозг…

 - Не помог Ведерникову его боженька! – с облегчением сказал майор и пошёл успокаивать нервничавших азиатов.

 Через неделю миномётной миной ему оторвало обе ноги и густо изрешетило осколками верхнюю часть туловища.

Глава 5

После заключительного боя у полустанка Капище рядового Сергея Косикова вывезли ночью на крестьянской подводе, а затем переложили в фанерный кузов грузовика, где были устроены двойные дощатые нары для перевозки раненых.

 - Считай парень, повезло крепко! – сказал измазанный кровью санитар.

 - С чего бы?

 - Утром в настоящем госпитале будешь, а то некоторые помирают, сутками ожидая отправки…

 Вместо матрасов  на досках лежала солома и кровавые тряпки. Машина оказалась сильно перегруженной: раненых было много.

 - Дождь что ли идёт?

 Сергей лежал на нижних нарах и, приходя в себя от толчков на ухабах, ощущал какой-то странный дождь, капавший на него сверху. При разгрузке в госпитале санитары ахнули:

 - Ты же весь в крови!

 - Это кровь не моя…

 Соседа сверху, с оторванной по локоть рукой, плохо перевязали, и он умер от потери крови. В госпитале Косиков быстро поправился и от царапины на руке и от дизентерии, которую, очевидно, подхватил, напившись из воронки. По мере выздоровления он всё больше мрачнел.

 - Что делать? – мучился он над неразрешимой проблемой. - Опять попаду в пехоту, тогда точно погибну!

 Спасение пришло с той стороны, откуда он никак не ожидал. Рядом с госпиталем стояла какая-то тыловая часть. Командир роты однажды подозвал рядового Косикова и строго приказал:

 - Возьми трёх солдат и оборудуй сортир для офицерской столовой!

 Солдаты оказались узбеками и ни бельмеса не понимали по-русски. Руководить ими было сущее наказание. Главное, они не понимали цели строительства.

 - Я показываю, вы делаете! – прикрикнул на них Сергей.

 Всё же часа через три чудо архитектуры было готово. Солдаты вырыли яму, положили настил с тремя отверстиями и оплели частокол еловыми ветвями для изоляции кабинета задумчивости. После чего он смог наглядно показать азиатам, что они сооружали.

 - Теперь поняли, басурмане?

 Узбеки радостно закивали. В благодарность за службу начальник столовой выдал им большой чан с объедками, оставшимися от офицерского завтрака. Узбеки сожрали их с восторгом, несмотря на окурки, изредка попадавшиеся в перловой каше.

 - Никогда такой вкусной каши не ел начальник… - признался самый щуплый из них.

 Когда офицер принимал у Сергея работу, то внимательно посмотрев на него и спросил:

 - Ты родом с Дона?

 - Так точно товарищ лейтенант!

 - То-то я слышу наш выговор…

  Командир посодействовал, и Сергея не направили на передовую. В августе 1943 года Косиков прибыл к новому месту службы на Ладожском озере, в роту охраны. Жили они в землянках, и их задачей было охранять Дорогу Жизни.

 - Летом у нас «лафа», - ввели новичка в курс дела ветераны, а зимой «вешалка».

 - До неё дожить надо…

 Впрочем, до зимы Сергей не дотянул. Промозглой осенью он тяжело заболел. Начался обширный фурункулёз, распухла нога, и он не мог даже встать с нар.

 - Поедешь в Ленинград! – обрадовал его санинструктор.

 - Для чего?

 - Там умеют лечить такие болезни, а у нас всё больше ранения…

 Утром с разбитого бомбами причала нескольких раненых благополучно погрузили на палубу старенького корабля, переделанного в канонерскую лодку. Переход через Ладогу получился спокойным: небо затянуло облаками.

 - Большая волна, шторм. – Скупо сказал капитан.

 - У моряков всё наоборот…