Возвращение

После обеда споры продолжались. Кто-то предложил поставить вопрос на голосование, но желающих выступить и сказать свое веское слово оказалось столько, что голосование пришлось отложить. Случай был уникальный, прецедентов не имеющий, и к тому же надо было решить судьбу человека. То, что Росина следовало наказать, понимали все, но вот нажать кнопку выбора и тем вынести решение, ни у кого рука не поднималась.

О том, что заседание трибунала будет бурным, Росин знал заранее.

- Вопрос о вмешательстве в прошлое, - рассказал он Деду, - дискутируется уже лет пятьдесят, с тех пор как Гордеев и Ямамото доказали возможность проникнуть в него. Но это все были досужие рассуждения, потому что первые аппараты - интрахроновизоры - позволяли лишь наблюдать прошлое и годились разве для съемки учебных фильмов по истории. Но несколько лет назад был построен первый интрахронолет - ну, ты видел его, я на таком к вам прилетел, - и сразу пришлось решать: вмешиваться или не вмешиваться? Существует такая теория, что раз прошлое уже состоялось, менять его нельзя даже в самой малости - это, дескать, может вызвать огромные и совершенно непредсказуемые потрясения в последующих веках. Представь, например, что кто-то отправился в прошлое и убил там отца или дедушку Наполеона. Значит, Наполеон не родился бы, не стал императором Франции, не было бы войны 1812 года, Бородина, пожара Москвы и так далее. Правда, другая теория утверждает, что все это ерунда, дело не в Наполеоне или, скажем, Гитлере - не было бы Гитлера, нашли бы другого, потому что нападение на СССР было для империализма попыткой уничтожить коммунизм в зародыше и тем спасти себя... И хотя эту теорию - о возможности вмешательства в прошлое - поддерживают сейчас многие, осторожности ради было приказано всем хронолетчикам в прошедшие события не встревать, только наблюдать... А я не выдержал, вмешался: пристрелил нескольких немцев, а тебя вывез сюда, в будущее...

- И что же здесь плохого? Лучше разве, если бы я в петле немецкой болтался?

- Ой, Дед, не просто все это. Ты ведь в плен попал, потому что меня выручал. Не прилети я, и петли бы не было. А так цепочка потянулась, и неизвестно, насколько она протянется, если ты здесь останешься...

- Не останусь. Ты же сам говоришь - ждут там меня партизаны. Нам фашистов добивать надо. За нас это никто не сделает... Да и семью отыскать хочу. Даже не знаю, где их искать. Они вечером уехали, а утром к нам уже фашисты нагрянули. А твоя жена где?

- Не обзавелся еще. Все думаю отыскать себе в прошлом какую-нибудь принцессу, - отшучивался Росин. - Украду ее, а потом сказка появится про Кощея бессмертного... - Рассказывать, что любимая девушка предпочла другого, ему не хотелось.

О том, что можно возвратиться в свое время, Николай Тимофеевич узнал еще вчера. Известие это ошеломило партизанского командира.

- Так они что, ждут меня там, на поляне? - недоумевал он. - Пятьсот лет прошло, а они ждут?

Свет и Росин пытались растолковать ему, что такое петля во времени, но так и не смогли. Из их объяснений Дед усвоил твердо лишь одно: он может вернуться в свой отряд.

- Значит, ты им так и сказал: не уходите, я сейчас вернусь? - наседал он на Росина. - Так чего же мы здесь прохлаждаемся? Вези меня назад, раз наобещался? Там бой идет, люди гибнут, а я...

- Прошу вас понять одно, - терпеливо объяснял Свет. - С вашим участием или без него, но война давнымдавно закончена. Прямой необходимости возвращаться нет. Тем более там, в XX веке, вы уже убиты, и никакого влияния на ход событий оказать не можете.

- Какой же я убитый, если я живой? - возмущался Николай Тимофеевич. И мне по военным законам надлежит быть на фронте, раз меня вылечили.

Он поднял шум, требуя немедленного отлета. Ему с большим трудом разъяснили, что, сколько бы времени он здесь ни пробыл, его могут доставить в ту же самую временную точку, из которой он был выхвачен.

Тогда он немного утих и лишь потребовал срочным порядком вернуть ему бороду, без которой партизаны могут не признать своего командира. Медики "запросили два дня, и Деду пришлось согласиться, тем более что он хотел выступить на заседании Трибунала Чести в защиту своего спасителя.

- Ты только растолкуй мне, за что тебя судят? Трибунал - дело серьезное, ты не смейся.

Росину пришлось прочитать Николаю Тимофеевичу целую лекцию о своей работе.

- Сторонники невмешательства в прошлое, конечно, во многом правы, требуя максимальной осторожности. Скажем, работорговля - дело безусловно гнусное. Но представь, что мы ее прекратили, и из-за этого Петру 1 не подарили арапчонка. Может быть, тогда Россия не имела бы Пушкина... Поэтому все наши контакты с прошлым проходили в глубокой тайне, чтобы никак не повлиять на него. А я - бац, примчался, автомат в руки, тебя, уже убитого, увез у всех на глазах да еще пообещал вернуть живым...

- Что же тебе, Друг сердечный, будет за это? полюбопытствовал Дед.

- Я думаю, отстранят от полетов.

- Надолго?

- Может быть, и навсегда. Чтобы другим неповадно было.

- Чем же ты будешь заниматься?