Возвращение

В Берлине Усольцева приняли как ВИП-клиента и изготовили протез всего за две недели. Новый протез получился настолько удачным, что посторонний человек даже не догадывался об инвалидности Усольцева. В благодарность за эту услугу Виктор Николаевич стал опекать меня, словно собственную дочь, и информировать о подводных камнях в моей довольно непростой работе. Через мой отдел проходили очень большие суммы, и в случае серьезного прокола шеф мог просто забыть, что я красивая женщина, и разобраться со мной, как с мужиком. Виктор Николаевич несколько раз предупреждал меня о намечающихся сомнительных сделках, которые могли стоить мне карьеры и должности, а также информировал о кознях настырных претендентов на мое кресло. Я уже не говорю об урегулировании проблем с ГАИ и выселении из соседней квартиры буйной семьи азербайджанцев. Мои родители, уйдя на пенсию, уехали жить в деревню под Рязанью, и мы довольно редко с ними виделись, поэтому Виктор Николаевич взял надо мной шефство, и наши отношения стали очень доверительными.

В понедельник, сразу после оперативки у шефа, я зашла в кабинет Усольцева, чтобы попросить его разыскать Игоря.

– Доброе утро, Елена Александровна. Что привело такую очаровательную женщину в кабинет побитого молью старика? – спросил Усольцев, вставая из-за стола.

– Виктор Николаевич, у меня к вам просьба личного характера, даже можно сказать интимного, – покраснев, ответила я.

– Что, опять? – голосом волка из мультфильма спросил Усольцев.

Умудренный опытом подполковник явно намекал на историю с Виталиком, в которой поучаствовал, собирая сведения для шефа.

– Да, опять! – обиделась я и повернулась к двери.

– Леночка, прости старика! Я не хотел тебя обидеть, а просто неудачно пошутил. Рассказывай о своих проблемах, я весь – внимание.

– Виктор Николаевич, мне нужно найти одного человека и по возможности узнать, кто он такой и чем дышит.

– Насколько это серьезно и как срочно?

– Это личное и очень серьезно для меня. Если нужны деньги, то я готова оплатить расходы по поиску этого человека.

– Эта ситуация опасна для тебя?

– Я не знаю, но думаю, что только в моральном плане.

– Леночка, оставь в стороне женские недомолвки и говори конкретно. Ты меня знаешь, ни одно слово не уйдет из этого кабинета.

Я ненадолго замялась с ответом, но все-таки решила рассказать все начистоту.

– Виктор Николаевич, я, кажется, влюбилась.

– Ну наконец-то, а то я решил, что после истории с Виталиком ты записалась в лесбиянки! И кто этот счастливчик? – прервал мои слова Усольцев.

– Не знаю! Мы виделись всего один раз, а потом он меня бросил! – ответила я.

– Куда катится этот мир?! Неужели в природе существует мужчина, который может бросить Елену Александровну Пореченкову? Я в это никогда не поверю – он или голубой, или импотент! Дорогая моя, по тебе все мужики на фирме сохнут и даже регулярно бьют друг другу морды, хотя ты ни на кого не обращаешь внимания.

– Игорь не голубой и далеко не импотент. С мужскими достоинствами у него все в порядке. Однако он бросил меня, и я хочу его найти!

– Значит, твоего избранника зовут Игорем. Какие сведения о нем тебе еще известны?

– Я знаю номер его машины. У него «лексус», а номер вот здесь на бумажке записан. – Я передала записку Виктору Николаевичу.

– Как он выглядит?

– Высокий, под метр девяносто, лысый. Да, на правом плече цветная татуировка какого-то фантастического зверя. У него очень красивое сильное тело, но не качок.

– Ну прямо Гоша Куценко! – рассмеялся Усольцев.

– Гоша Куценко идет лесом, он Игорю в подметки не годится! – обиженно сказала я.

– Ну, Леночка, ты же видишь, что я шучу! Иди спокойно трудись на благо нашего шефа и себя, любимой, а я пробью номер машины по своим каналам. Если машина принадлежит твоему Игорю, то мы его легко найдем. Я позвоню тебе через недельку и расскажу о результатах.

Однако Усольцев позвонил мне только через две недели.

* * *

Я затормозил у подъезда хирургического корпуса больницы и, миновав пост охраны, бегом поднялся на второй этаж здания, где рассчитывал найти палату Кати. Мне чудом удалось перехватить ее перед операционной и убедить врачей, что племяннице не требуется срочная операция. Конечно, только магия помогла мне убедить возмущенных врачей, но сеанс гипноза преодолел сопротивление эскулапов. Пять тысяч рублей помогли быстро оформить отказ от госпитализации, и я унес Катю в машину. Девушке было очень больно, но магическое воздействие облегчило страдания племянницы. Катя училась на третьем курсе медицинского института и прекрасно понимала, чем ей грозит мое самоуправство, но почему-то подчинялась мне безоговорочно. Усыпив больную магией, я поехал на квартиру своих родителей, потому что у меня дома не было многих необходимых женщине вещей.