Возвращение

На концерт нас отвезли в машине. В нём было два отделения. Мы должны были выступать во втором чуть ли ни самыми последними. В зале не было свободных мест, поэтому мы только слушали концерт, сидя в подсобном помещении за сценой. Нам дали два стула, которые поставили так, чтобы не мешать другим артистам. Слышно было плохо, потому что в комнату набилось много людей и почти все болтали. Слава богу, что они не курили, а то мы оттуда сбежали бы. Время тянулось медленно, артисты уходили и уже не возвращались. Никого из знаменитостей не видели, наверное, они ожидали выступления в других комнатах. Наконец пришли за нами.

– Быстро, ребята, – поторопил один из ведущих. – Сейчас закончится танец и будет ваш номер.

Мы зашли за кулисы и пару минут слушали музыку и топот каблуков по сцене. Танцевали что-то из украинских народных танцев.

– Перестань дрожать! – сказал я Люсе. – Надо будет заняться с тобой медитацией. Чего ты боишься? Мы так отработали все песни, что не напортачим при всём желании.

Танец закончился, и объявили нашу песню. Я взял Люсю за руку, и мы вышли на сцену. После положенного поклона она села за рояль, а я взял из рук ведущего гитару. В зале три четверти собравшихся были работниками милиции, поэтому за песню о своей службе они отблагодарили нас овациями. Видя, что аплодирующие не унимаются, я кивнул Люсе, и она опять села за рояль. Ведущий не вмешивался, наверное, думал, что мы повторим свой номер.

– Мы рады присутствовать на вашем празднике и выразить любовь и уважение, которые испытываем к людям в милицейских погонах, – сказал я публике. – Недавно я написал две новые песни, которые мы нигде не пели. Нам хочется подарить их вам. Песни не для нашего возраста, но я надеюсь, что вы это простите. Первую будет петь Людмила, и называется она «Ты говоришь мне о любви».

Она замечательно спела и сыграла, а я стоял и слушал вместе со всеми. Аплодировали моей подруге, не жалея ладоней. Видя, что это будет продолжаться долго, я с гитарой подошёл к микрофону и постучал по нему пальцем. Шум стих.

– А сейчас я спою под гитару песню «Всё для тебя», – объявил я. – В моей судьбе есть только ты, одна любовь и боль моя…

Мне аплодировали не меньше Люси, мы так и ушли со сцены, не дождавшись конца оваций.

– Здорово вы выступили, – сказал отвозивший нас сотрудник. – Дома не ругают за такие песни?

– Дома пока не знают, – ответил я. – Но домашних мы как-нибудь переживём. Вот после того как концерт покажут в записи, придётся пережить разговор с нашим директором, а она женщина строгих правил. Одна надежда на то, что эти номера вырежут из записи.

– Это вряд ли, – сказал он, – так что готовься к разговору с директором. Никто не станет вырезать одни из лучших номеров. Ты прав: песни не для вашего возраста, но они замечательные.

Он довёз нас до подъезда и уехал.

– Пошли скорее домой, холодно! – сказала Люся.

– Давай руку, торопыга, – сказал я. – Загремишь сейчас в этих туфлях. Надо было обуть сапожки, а туфли взять в сумке. Пока ничего не говори своим. Спели, похлопали, и всё. Иван Алексеевич ещё воспримет спокойно, а от мамы наслушаешься.

– Маму я не боюсь, – ответила подруга, – вот в школе будет разговоров… Ладно, целуй, и я побежала.

Концерт показали на следующий вечер.

– Вы совсем сбрендили со своей любовью! – высказалась сестра. – А Люська сошла с ума: вышла на сцену на каблуках! Твоя работа?

– А что тебе не понравилось? – спросил я. – Сразу прибавила пару лет, да и красивей.

– Не знаешь нашего директора? – ответила она. – Анна Гавриловна припомнит вам и эти песни, и каблуки.

– Песни замечательные, – сказала мама, – но как вы на такое решились?

– Концерт показывали в записи, – сказал отец. – Раз сочли возможным показать, значит, не нашли ничего порочащего, иначе вырезали бы эти номера. Но лучше на будущее петь что-нибудь вроде «Качелей».

На этом и закончилось обсуждение нашего выступления. Когда я на следующее утро сбежал с портфелем на второй этаж, на лестничной площадке уже ждали друзья, к которым присоединилась Ольга.

– А почему с нами это чудо? – спросил я. – Ты же всё время ходишь в школу со своей Ниной.

– Её подружка заболела, – объяснила Люся. – Как твои отреагировали на показ?

– Пошли, а то уже много времени, – сказал я, беря у Ольги портфель. – По пути поговорим. Разговоров было мало, только Таня прошлась по твоим каблукам.

– Мама тоже прошлась, даже мерила мои каблуки со своими. Мои оказались длиннее. Я успокоила её тем, что ты купил их только для выступлений.

– Ты покупаешь ей обувь? – удивился Сергей.

– Они скоро поженятся, – вмешалась Ольга, – а так больше денег останется для меня.

– Быстрее перебирай ногами, болтушка, – сказал я. – Уже и портфель взял, а идешь еле-еле. Скоро звонок, а мы ещё не прошли сквер. Поднажали все!

Мы вбежали в вестибюль, быстро переобулись и повесили в гардеробе верхнюю одежду.

– Чеши, – сказал я Ольге, вручая портфель. – Сейчас будет звонок.