Возвращайся к своим драгоценным жене и сыну

Нормальным людям хватает на дверце какого-нибудь розового фламинго или морского конька. На заводе, где производят сами кабинки (он находится в городе Лоуренсе, штат Массачусетс), уже навострились рисовать морских коньков и фламинго пескоструйной машиной — берут за это всего шесть долларов. Но Глория Хилтон решила, что на дверце ее кабинки должна красоваться огромная буква Г, а посредине, как в раме, — ее портрет в натуральную величину, причем на высоте ровно пяти футов двух дюймов от дна: именно на этом уровне окажутся ее глаза, если она встанет босиком в ванну. В Лоуренсе от моего заказа ошалели.

В тот день я пил кофе в компании Гарри Крокера, водопроводчика.

— Надеюсь, вы собственноручно сняли мерки? — шутливо спросил он. — Досадно будет ошибиться.

— Мерки, Гарри, снимал муж, — ответил я. — Не везет, так с детства.

Я пошел к телефонному автомату: хотел спросить у Мурры, когда можно закончить работу. Линия была занята.

Не успел я вернуться за столик, как Гарри Крокер воскликнул:

— Ты где бродишь? Самое интересное пропустил!

— Что случилось?

— Глория Хилтон со своей горничной только что промчались мимо со скоростью двести миль в час!

— Куда они ехали?

— На запад, — ответил Гарри.

Я снова попробовал дозвониться до Мурры, рассудив, что, раз Глория укатила, на телефоне висеть некому. Как бы не так! Линия была занята еще больше часа. Я даже подумал, что кто-то оборвал шнур, но нет, телефонистка сказала, что линия исправна.

— Что ж, давайте попробуем еще раз, — вздохнул я. И наконец дозвонился.

Трубку поднял Мурра. Не успел я поздороваться, как он, спутав меня с каким-то Джоном, взволнованно затараторил:

— Джон, Джон, слава Богу, ты позвонил! Послушай, Джон, я знаю, как ты ко мне относишься и что думаешь, но, пожалуйста, не клади трубку, дай мне объясниться! Она ушла от меня, Джон. Этот жизненный этап пройден — и забыт! Я пытаюсь склеить осколки… Джон, смилуйся надо мной, приезжай! Прошу тебя, умоляю, заклинаю!

— Мистер Мурра… — наконец вставил я.

— Да? — Он сказал это не в трубку — видимо, искал меня глазами в комнате.

— Это я, мистер Мурра.

— Кто? — не понял он.

— Я у вас душевую кабину ставлю.

— Вообще-то я жду международный звонок. Не занимайте линию.

— Прошу прощения, я на секундочку: когда мне можно подойти и закончить работу?

— К черту все! Забудьте про ванную!

— Мистер Мурра… А кто мне оплатит дверь?

— Пришлите счет, я вам ее подарю.

— Как пожелаете, мистер Мурра. И еще вы заказали два противоураганных окна «Флитвуд трипл-трак»…

— Выбросьте на помойку!

— Мистер Мурра… По-моему, вы чем-то расстроены.

— Да вы телепат!

— Может, дверцу от кабинки и в самом деле стоит выбросить, но чем вам не угодили окна? Давайте я все-таки их установлю? Вы меня даже не заметите, я работаю очень тихо.

— Ладно, ладно, ладно! — прокричал он и бросил трубку.

«Флитвуд трипл-трак» — наши самые дорогие и качественные окна, поэтому и установка нужна соответствующая. Сначала вокруг окна приклеиваешь такой же уплотнитель, как вокруг ванны, а потом долго ждешь, пока клей высохнет. После этого можно хоть всю комнату водой заполнить: наружу ни капли не выльется — по крайней мере через окна.

Пока я сидел и ждал, когда высохнет клей, в ванную зашел Мурра и предложил мне выпить.

— Простите? — не понял я.

— Или установщики душевых кабин не пьют при исполнении?

— Разве что в телефильмах, — ответил я.

Он привел меня на кухню, достал бутылку, лед и пару стаканов.

— Вы очень любезны, — сказал я.

— Может, я и не умею любить, — проворчал Мурра, — зато никогда не напиваюсь в одиночку.

— А мы что же, собрались напиться? — спросил я.

— Если у вас нет других предложений.

— Знаете, мне надо минутку подумать.

— Напрасно, — сказал Мурра. — Так можно пропустить все самое интересное. Вот поэтому вы, янки, такие ледышки. Слишком много думаете. И поэтому так редко женитесь.

— Последнее, пожалуй, от недостатка денег, — вставил я.

— Нет-нет, тут все сложнее. Вы просто не умеете хватать чертополох.

Ему пришлось объяснять, что если правильно схватиться за стебель чертополоха — быстро и крепко, — то не уколешься.

— Ни за что не поверю, — сказал я, имея в виду фокус с чертополохом.

— Типичный новоанглийский консерватизм, — заметил Мурра.

— Вы, стало быть, не из наших мест.

— О нет, судьба уберегла. Я из Лос-Анджелеса.

— Наверное, хороший город, — сказал я.

— Ну-ну! Все фальшивки, как один.

— Вам, конечно, виднее.

— Поэтому мы здесь и поселились, — объяснил Мурра. — Как говорила моя жена — то есть вторая жена — всем репортерам на нашей свадьбе, «мы сбежали от фальши. Мы будем жить среди настоящих живых людей, мы поселимся в Нью-Гемпшире! Нам с мужем еще предстоит обрести себя. Джордж будет писать, писать, писать без перерыва! Он напишет для меня самый прекрасный сценарий в истории кинематографа!».

— Как мило.

— Вы разве не читали интервью в газетах и журналах?

— Нет. Я однажды встречался с девушкой, которая выписывала журнал «Киноман», но это было давным-давно. Понятия не имею, что с ней сталось.