Возрожденная страсть

— Не могу поверить, что я не догадался, что Мира — та самая малышка, которую я держал на руках много лет назад. — Викрам взял Эни за запястье, его лицо было искажено болью. — Прости, что я не сделал больше, чтобы сохранить ее в твоей жизни, Эни. Мне жаль, что у меня не было другого выбора, кроме как убедить тебя отказаться от нее…

— Нет, это я должна просить прощения, — сказала она, впервые сумев ясно понять, что произошло так много лет назад. Этот разговор давно должен был состояться. Несмотря на все свои недостатки, Викрам всегда присматривал за младшими братом и сестрой. А взамен он получал только оскорбления от них обоих.

— Я так долго на тебя обижалась, а ты этого не заслужил.

Старший брат прижал Эни к себе.

— Ты мне ничего не должна объяснять, Эни. Я знаю, что иногда бываю напористым и высокомерным, но я всегда желал только лучшего для тебя и этого ребенка. Ты болела всю беременность, а потом ты потеряла так много крови после родов. Все, что я хотел, — это защитить тебя и малышку.

Она подняла голову, и выражение вины в его глазах, как ни странно, заставило ее напрячься.

— Я долго не понимала, как много тогда было на твоих плечах, брат. Ты пытался спасти наши финансы и восстановил «Рааваль-хаус оф синема». В то же время ты пытался заставить родителей вести себя прилично и уберечь Вирата от неприятностей. И еще ты присматривал за мной…

Она вытерла слезы и улыбнулась.

— А теперь… ты видел, в какую красивую, смелую, талантливую девушку она выросла? Ты видел, какое она чудо?

Когда он кивнул и улыбнулся сквозь слезы, Эни поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Прости, что я так и не поблагодарила тебя. За себя и за то, что ты нашел для нее такую любящую семью. Итак, я скажу это сейчас, брат. Спасибо, что присматриваешь за мной. Спасибо за заботу о моем ребенке. Я не была готова, чтобы стать матерью. — Эни сглотнула ком в горле. — Ты принял трудное решение, за которое я тебя ненавидела. Но ты никогда не колебался. Я не знаю, как благодарить тебя за это.

У Викрама стояли слезы в глазах. Не было нужды в словах, они простояли так бессчетное количество минут.

Эни вздохнула, почувствовав, будто очередная рана, которая так долго гноилась, наконец начала заживать.

Глава 7

— Прости, что тебя втянули во всю эту семейную драму, — сказала Эни, чувствуя себя неловко во внезапно опустевшем номере. Ее братья и их жены уехали, и впервые за целую вечность Эни почувствовала себя новым человеком. Другим человеком.

В каком-то смысле она почувствовала облегчение оттого, что они все знали. Они знали, что Мира значила для нее. И они знали, что теперь Эни могла позаботиться о себе. Впервые за многие годы она выбралась из своей скорлупы и заняла место в собственной жизни.

И они знали, что Саймон заботится о ней.

Она не собиралась обманывать себя, что с ее стороны это было что-то романтическое или даже близкое к любви, но факт был в том, что он заботился о ней. Так же, как и она о нем.

— Хотел бы я сказать, что не понимаю, откуда берутся семейные драмы. Но я знаю… — Саймон провел рукой по лицу. — Я знаю, каково это — видеть, как любимый человек страдает, и быть бессильным помочь. Как это разъедает тебя. Как ты кажешься суровым и непреклонным, когда все, что ты делаешь, — это пытаешься помочь.

Эни удивило, что он немного приоткрыл завесу над своим прошлым. Она хотела знать о нем все — об этом человеке, который явно обладал огромной способностью любить, но не хотел этого делать.

— Саймон, о чем ты говоришь?

Его взгляд был отстраненным, казалось, он смотрит вглубь себя.

— Рани… Я не всегда давал ей то, что она хотела. И она обижалась на меня за это.

— Что ты имеешь в виду?

— Скажем так, я подвел ее. Особенно когда она нуждалась во мне.

Его откровение поразило Эни. Из всего, что сказала Мира, она сделала вывод, что его брак был идеальным, а его жена — образцом совершенства, с которым она никогда не могла соперничать. И все же он говорил так, словно винил себя в несчастье Рани. Почему?

Любопытство грызло Эни, но она не хотела вторгаться в его личную жизнь. Особенно после того, как ее семья только что сделала это таким эффектным образом.

— Не могу поверить, что ты когда-либо причинил ей боль, Саймон. Чем ты ей не помог? Я никогда не понимала, как тяжело тогда было брату. Как тяжело на него давило то, что он не мог сделать больше для меня, — сказала она, указывая плечом на закрытую дверь позади нее.

— Ты сама была еще ребенком, — мягко сказал он. — Теперь я еще лучше понимаю беспомощность Викрама.

Он протянул ей бутылку воды, и она с благодарностью взяла ее.

— Ты выглядишь усталой.

Она почувствовала его взгляд на своем лице.

— Я работала три дня без отдыха. Возможно, это тоже частично спровоцировало мое паническое состояние.

— Такое с тобой часто бывает?

— Уже не так часто. У меня не было таких случаев с того вечера, когда я узнала, кто такая Мира, а до этого было несколько лет назад.

— Но это часто случалось после того, как ты… отказалась от нее?

Эни кивнула, сжимая бутылку с водой в руках.

— И до того тоже.