Возражение (ЛП)

Теперь я узнаю его из их маленького сеанса видеосвязи ранее. И я отчётливо помню, он говорил, что полежит с ней, пока она не уснёт... и вот теперь он здесь в баре, встречается с какой-то девушкой по имени Элизабет.

Всё вокруг меня вспыхивает красным, а мой кулак сжимает напиток. Он почти закончился, но я собираюсь растянуть его на подольше, чтобы выяснить, что этот урод пытается провернуть.

Сделав успокаивающий вдох, я решаю, что это требует небольшой мотивирующей беседы. Как адвокат, я специализируюсь в искусстве задавать все нужные вопросы.

— Так, вы в городе по работе? — спрашиваю я, зная чертовски хорошо, что ответ нет.

— Нет. Завтра женюсь. — Он постукивает костяшками пальцев по отполированной поверхности бара, а затем проверяет телефон.

— Правда что ли? Кажется, ранее я видел твою невесту.

Я наблюдаю за тем, как краска отливает от его лица.

— Блондинка? Болтливая? Пахнет как лимонад? — Я только добавляю последнее, чтобы немного раззадорить его. — Полагаю, она вернулась в свой номер, чтобы встретиться с тобой?

На секунду мужчина теряет дар речи, прежде чем пожать плечами и бросить мне одно из этих типичных «братан», несмотря на то, что он во многом аристократ голубой крови из Новой Англии и далеко не мой «братан».

— Не суди меня, ладно? — просит он со смехом. Я мог бы врезать по его самодовольной роже, но не поступлю так с Оливией. — Просто захотел рандеву напоследок перед большим днем.

— Ах, тогда ничего страшного. — Мои слова пропитаны сарказмом.

Он сглатывает, подняв голову. Он готовит ответ, когда входит длинноногая брюнетка, шагая через бар на каблуках так громко, что они заглушают атмосферную музыку, а платье настолько узкое, что неестественно приподнимает её силиконовые сиськи.

— Мне так жаль, — говорит она мужчине, присаживаясь рядом с ним.

Она симпатичная, но в дешевом образе. Слишком много макияжа. Слишком много духов. Слишком много отчаяния сочится из каждой её поры.

Очевидно, вкусы этого парня столь же разнообразны, насколько это возможно. Американская возлюбленная из маленького городка. Подражание Барби. Два совершенно разных конца одинокого спектра.

Наклоняясь ближе, она поднимает руку к его щеке и целует. Долго. Влажно. Беззастенчиво.

Мерзко.

Она отклоняется, и кончики его пальцев касаются верхней части её ляжки, продвигаясь все ближе и ближе к бёдрам.

— Знаешь же, что я ненавижу, когда ты заставляешь меня ждать, — говорит он, подчеркивая, что это определенно не первая встреча с ней.

— Прости, дорогой, но мне пришлось сушить волосы, а отельный фен отстойный, — говорит она, сжимая в пальцах темные волны, которые каскадом падают на плечи. Я не эксперт в женских прическах, но, похоже, что она сделала чуть больше, чем просто высушила их. Если подумать, я бы сказал, что она накрутила волосы, побрызгала их лаком, и вложила до хрена усилий, чтобы произвести впечатление на мужчину, которому, вероятно, будет плевать на неё в конце дня.

— Ты же понимаешь, что уже час ночи, а завтра мы должны быть на чертовой свадьбе, верно? — спрашивает он, говоря так, словно это чужая свадьба. Полагаю, так и есть. Мужчина, сидящий здесь и лапающий по всему телу эту женщину, не тот самый мужчина, который завтра собирается обменяться клятвами с Оливией. Этот человек, мужчина, за которого она думает, что выйдет замуж, ничего более, чем фарс.

Притворство.

Совершенно очевидно, что это человек, привыкший получать всё, что захочет, и точно знающий, как добиться этого.

Но я не понимаю, если он мог заполучить любую женщину в мире, почему она? Почему добродушная, скромная душа, которая верит, что он принимает её интересы близко к сердцу?

Этот мужчина, этот ублюдок, напоминает мне о клиенте, который был у меня в прошлом году. Парню было немного за сорок, первый ребенок богатых родителей, который разводился с первой женой, женщиной, с которой был со старшей школы.

Почти двадцать лет брака, и все коту под хвост. У него хватило наглости бросить её ради молоденькой девушки и назвать свою бывшую грёбаной стартовой женой. Не только это, но он утверждал, что знал с тех пор, как они обменялись клятвами, что так не будет продолжаться целую вечность.

— Давай вернемся в мой номер, пока никто не видит, — говорит он, поднимаясь со стула и стаскивая девушку с её. Его руки покоятся на её бёдрах, а сам он зарывается лицом в её шею.

Ставлю на то, что он испытывает страх быть застуканным, хотя, очевидно этого пока не произошло, потому что я сильно сомневаюсь, что Оливия выходила бы завтра за него замуж, если бы знала, что выходит замуж за такого.

— Я ещё не выпила своё вино, — протестует она, одним из тех приторно-сладких детских голосов, что звучат, как противные взрослые.

Я допиваю остатки своего напитка.

Не могу оставаться здесь ещё минуту с этим дерьмом.