Возраст не помеха

Долго сидел я у штурвала. Тишина становилась все ощутимее, ее нарушал только гул волн у рифа. Я старался собраться с мыслями. Что делать? Этот кинозаговор — дело серьезное, и медлить нельзя. Выход, очевидно, один: выйти в море втайне от всех. Но как? Мне нужно большое лоцманское судно, которое провело бы меня за риф и отбуксировало миль на двадцать — тридцать в море. Как сделать это незаметно для всех, и в первую очередь, конечно, для капитана "Алоха Гавайи"? На Самоа понятия "тайна" вообще не существует, а уж что касается меня — и подавно, ведь все с нетерпением ждали дня моего отъезда.

В Апиа у меня есть друзья — может быть, они что-нибудь придумают? Один — я беспомощен. Даже сейчас, когда я по темному берегу шел к каноэ, сотни глаз следили за мной из прятавшихся среди пальм хижин. Я и шагу не мог сделать, чтобы это не стало немедленно известно всему острову, как же мне вывести плот тайком?

Надо поговорить с капитаном Джонсом, начальником порта и лоцманом, и Энди Коллинсом. Как говорится, ум хорошо, а два лучше. Эти два человека знают Самоа, пользуются уважением на островах. Капитан Джонс — честнейший человек, ветеран всех войн, которые вела Англия, начиная с бурской. Несмотря на преклонный возраст, он крепок как дуб и моряк первоклассный. В его ведении не только порт, но и все судоходство Самоа. Американец Энди Коллинс — главный инженер "Апиа харбор проджект", самого крупного сооружения в южной части Тихого океана. Он строит в лагуне большую пристань со складскими помещениями. Это энергичный, хладнокровный и находчивый человек. Поговорю-ка я сначала с ним.

В семь часов утра, когда Коллинс подъехал на машине к конторе, я уже ждал его.

— У меня неприятности, Энди! — сказал я.

— Заходите, выпьем кофе, и вы расскажете, в чем дело.

В комнате самоанец подметал пол. Пока Энди варил кофе, он кончил и ушел.

— Сахар? — Энди протянул мне через стол чашку и налил себе.

Я поведал ему о своих неприятностях. Он выслушал, не переставая размешивать сахар в чашке, и просто сказал:

— На прошлой неделе я получил из Канады два буксира, один большой, второй поменьше. Большой предназначен в основном для плавания в открытом море. Мы еще им не пользовались. Можете взять его в любое время.

— А мощность у него достаточная?

— Он может растащить ваш плот на части.

— Мне надо, Энди, чтобы он отвел меня по крайней мере миль на тридцать от берега.

— Лучше на пятьдесят, Билл, тогда вы будете в полной безопасности.

Энди хорошо знал побережье и течения.

— А капитан Джонс может быть шкипером?

— На "Савайи" есть свой шкипер, но капитан Джонс все устроит.

— Главное, Энди, чтобы никто ничего не пронюхал, иначе эта яхта увяжется за мной.

— Все будет шито-крыто, Билл. Я предупрежу капитана Джонса. Когда он придет на работу, я созвонюсь с ним, а потом заеду и поговорю. Не беспокойтесь, готовьте плот, мы его выведем из Апиа так, что никто не узнает. Когда вы хотите выйти?

— Сегодня.

Мы обменялись рукопожатиями, и он занялся своими чертежами.

Я оформил отход в Сидней и зашел в кабинет к капитану Джонсу. Он разложил на столе карты и ткнул толстым пальцем в юго-восточную оконечность Новой Каледонии.

— Как доплывете сюда, будете в полной безопасности, — сказал он. — Отсюда пойдете точно на запад, пока не приблизитесь к Австралии, где-нибудь в районе Брисбена. Там вас течением отнесет к Сиднею.

— А попаду ли я в Новую Каледонию? — усомнился я. — При теперешнем направлении ветра меня скорее отнесет к северу от Новых Гебридов.

— Ни в коем случае, оттуда вам не дойти до Австралии. — Капитан Джонс, привыкший всю жизнь командовать, объяснять не умел. В углу, на старом бюро, стояло ведро с полинезийским напитком — кавой. Капитан зачерпнул ковшик и выпил.

— Вы готовы выйти сегодня вечером? — спросил он.

— Да.

— Пойду позову Крейтона, капитана "Савайи". Он, по-моему, где-то здесь.

Кабинет капитана Джонса находился на втором этаже таможни, из окна как на ладони были видны маленькая пристань "Юнион стимшип компани", где стоял мой плот, вся гавань и проход через риф. Он вышел на крыльцо, с минуту посмотрел, как островитяне грузят лихтеры, и пронзительно свистнул.

— Крейтон сейчас явится, — сообщил он, возвратясь.

Через несколько минут мы услышали на лестнице шаги, и в комнату вошел коренастый самоанец средних лет, в хаки. Капитан Джонс поднялся ему навстречу: