Вознесение (СИ)

— Ты тоже, Фауст… — остановившись, Андромеда посмотрела в глаза Фауста и натянуто улыбнулась. — Хочешь, не хочешь, но ты связан со мной, — на ее лице появилась хитрая улыбка, и она легонько кашлянула, подразумевая, что сейчас ее голос изменится. — Ты скован со мной невидимыми нитями, магией, той, что люди называют «коалесценцией»…

Да, ее голос и впрямь стал столь пафосным, что этим даже можно было воодушевиться.

— В этом плане, я не так хорош, как ты, — не согласился он. — Я не хочу взаимодействовать с Астралом.

В отличие от Андромеды, восприятие Фауста было несколько иным, и при попытках взаимодействовать с Астралом самостоятельно, он сталкивался исключительно с такими явлениями, которые можно было назвать неприятными, если обобщать… а если смотреть на них субъективно, то это были настоящие кошмары, которые ему не хотелось видеть.

Даже мысли об этом чуть ли не погрузили его в пучину раздумий, из-за которых его настроение испортилось бы на многие часы вперед. Но он все же решил не терять бдительность…

И хорошо, ведь шестое чувство заставило его двинуться в сторону, и в то же мгновение в его плечо угодило копье, чуть не пробившее стальную пластину, но все же отскочившее в сторону. Фауст был настоящим здоровяком, как уже можно было догадаться, но даже он почувствовал значительную боль после столь сильного удара об сталь.

Развернувшись, он закрыл собой Андромеду и тут же достал двуручный меч, который он, благодаря своим габаритам, вполне себе успешно мог удержать в одноручном хвате.

Фауст сильно удивился, когда перед собой он не увидел никого, кроме одного человека. Человека, в руках которого не было никакого волшебного гарпуна, не было переносной баллисты, а значит, копье в него пустили собственными силами. И если бы не длинные волосы и особенности фигуры, Фауст бы вообще не подумал, что перед ним стоит женщина.

Ко всему прочему, она лишь частично облачена в доспехи. У нее есть рогатый шлем и стальные перчатки, явно из одного комплекта, но Фауст никогда не видел, чтобы кто-то носил доспехи подобным образом. Помимо упомянутого, на ней больше нет ничего «стального». Возможно, на ней еще надета кольчуга, но это лишь предположение. У нее даже нет никакого оружия, помимо копья, которое чуть не прикончило Фауста ранее.

— Я надеялась закончить все быстро, — вдруг заговорила женщина, разочаровавшись в том, что ей все же не удалось попасть в Фауста. — Жаль. Теперь будет больно.

— Значит, это все же была ловушка? — ухватившись за рукоять двумя руками, Фауст встал в стойку, приготовившись к атаке. — Это было гнилой идеей с самого начала.

— Ловушка? — наклонившись вперед, спросила та, спрятав руки за спиной. — Получается, вас кто-то еще и подставил, ко всему прочему? — кажется, ее определенно забавлял факт, что эти двое попались в так называемую «ловушку», хотя сама она ничего такого не планировала. — Очень удачно. У меня, видимо, счастливый день.

Разбежавшись, неизвестная приготовилась атаковать, и, судя по всему, атаковать голыми руками, если не считать перчаток. Учитывая, с какой силой она бросила копье, Фаусту расслабляться не стоило, а потому он так же побежал вперед, решив закончить все одним быстрым ударом, ибо возможностей закончить все молниеносно было много из-за отсутствия защиты у противника.

Когда они столкнулись, шлем слетел с головы Фауста от удара, а сам он пошатнулся, но все же устоял на ногах. Неизвестная же пробежала немного дальше, но вскоре остановилась, с одной неприятной деталью — у нее более не было головы. Фауст снес голову с ее плеч одним точным ударом, но и сам чуть не лишился драгоценной макушки.

Ее тело рухнуло на землю, а шлем, на пару с головой, укатился чуть дальше. Андромеда закрыла глаза и вздрогнула, а Фауст лишь бросил ненавистный взгляд в сторону противника и поспешил вернуться.

— Это было очень быстро… — выдохнув, сказала Андромеда, все же найдя в себе сил открыть глаза. — О боже.

— Ты уверена, что хочешь идти дальше? — спросил Фауст, стряхивая кровь с лезвия меча. — Ничего хорошего нас впереди не ждет.

Но будто этого было мало, тело неизвестной взлетело, да таким образом, будто само время пошло вспять — это же подтверждала кровь, которая так же улетела назад, прямиком в шею погибшей. Даже меч Фауста дернулся, будто отдавая те капли, что там оставались. Последним штрихом, когда она уже была на ногах, стала ее голова, которая так же вернулась на место вместе со шлемом. Но при первой возможности, она сняла шлем и выбросила его в сторону, представ перед этими двумя во всей своей красе, давая понять, что это был не какой-то дешевый трюк.

Она и впрямь ожила. Это вызывало целое множество вопросов ровно до тех пор, пока Андромеда не уделила внимание цветам ее волос и глаз, — белому и красному соответственно. Но вампиры не способны на подобные трюки, они просто регенерируют, а значит, оставался один вариант, в который не хотелось верить еще больше, чем в вампиризм.