Вознесение

Он бесшумно вылез из постели, оставив после себя переплетенный клубок одеял. На нем были только длинные трусы, и он начал дрожать в ночной прохладе комнаты, когда осторожно подходил к шкафу, чтобы достать пистолет. Пистолет Кео, поправил он себя, и это опять всколыхнуло воспоминания о ней.

Вооружившись как полагается, он босиком крадучись пересек спальню и через приоткрытую дверь проскользнул в коридор. В квартире было темно, но он видел слабое свечение экрана, пробивающееся из гостиной. Он двинулся вперед, низко пригнувшись, стараясь как можно меньше подставляться под пули, если ночной посетитель вдруг решит стрелять в него.

— Опусти свой пистолет, Убийца, — прозвучал голос Пэла, как только он подошел ближе. — Это всего лишь я.

Пробормотав про себя проклятие, Грейсон выпрямился и вошел в гостиную, чтобы встретить непрошеного гостя.

Пэл сидел, развалившись, на его мягком диване напротив видеоэкрана и смотрел один из новостных каналов. Он по-прежнему оставался крупным, мощным мужчиной, но за последние десять лет набрал небольшой жирок. Сейчас он выглядел несколько размякшим, как человек, наслаждающийся достатком и роскошью.

— Боже, ты хреново выглядишь, — заметил Пэл, когда Грейсон вышел на свет. — Перестань тратить все свои деньги на красный песок и хотя бы раз в жизни купи себе нормальной еды, черт побери.

Говоря это, он пнул ногой маленький кофейный столик в центре комнаты. Прошлым вечером Грейсону было уже не до уборки, и на столике, на самом виду лежали зеркало, лезвие и маленький пакетик красного песка.

— Это помогает мне уснуть, — пробормотал Грейсон.

— По-прежнему снятся кошмары? — спросил Пэл. В его тоне прозвучал намек на издевку.

— Сны, — ответил Грейсон. — О Кео.

— Мне она тоже раньше снилась, — криво усмехнувшись, признался Пэл. — Всегда хотел узнать, какова она в постели.

Грейсон бросил пистолет на столик рядом с наркоманскими принадлежностями и сел, ссутулившись, на стул напротив дивана. Он не был уверен, шутит Пэл или нет. С Пэлом ни в чем нельзя было быть уверенным.

Он бросил взгляд на экран. Там показывали недавно отремонтированную Цитадель. Два месяца назад все выпуски новостей только и говорили, что о нападении. Это нападение также занимало умы всякого разумного существа в Пространстве Цитадели. Теперь же шок и ужас стали потихоньку отступать. Жизнь начала постепенно возвращаться в привычное русло — признаки этого были повсюду. И люди, и инопланетяне возвращались к своим повседневным делам: работе, учебе, друзьям, семье. Обычная жизнь обычных людей.

Последствия нападения все еще обсуждались в СМИ, но теперь уже за разбор и анализ последствий взялись политиков и ученые мужи. Ряд экспертов — посол азари, дипломат волус и вышедший в отставку сотрудник саларианской разведки, — появились на экране. Они обсуждали политические позиции различных кандидатов на пост Советника от человечества.

— Как думаешь, Призрак повлияет на то, кого мы выберем? — спросил Грейсон, кивая на экран.

— Может быть, — уклончиво ответил Пэл, — ему не впервой вмешиваться в политику.

— Ты когда-нибудь задумывался, зачем ему понадобилась смерть Менно? — вопрос соскочил с языка Грейсона еще до того, как он осознал что говорит.

Пэл безразлично пожал плечами, но в его глазах промелькнуло недоброе выражение.

— Тому могла быть не одна сотня причин. Я не задаю подобных вопросов. И тебе не следует.

— Считаешь, он заслуживает слепого повиновения?

— Я лишь считаю, что дело сделано, и ты уже ничего не можешь изменить. Такие как мы не могут позволять себе задумываться о прошлом. От этого теряешь хватку.

— У меня все под контролем, — заверил его Грейсон.

— Конечно, — фыркнул Пэл, снова кивнув на красный песок на столике.

— Просто скажи мне, зачем ты пришел, — устало проговорил Грейсон.

— Призрак хочет снабдить твою девчонку очередной партией лекарств.

— У нее есть имя, — пробормотал Грейсон. — Джиллиан.

Пэл выпрямился на диване, подался вперед, держа руки на бедрах, и раздраженно тряхнул головой.

— Я не желаю знать ее имя. Имена вмешивают в дело личные чувства. А когда начинаешь вмешивать личные чувства, делаешь работу грязно. У нее нет имени — она всего лишь средство достижения цели, находящееся в нужном месте. Так будет проще смотреть на ситуацию, когда Призрак посчитает, что ее можно пустить в расход.

— Он никогда на это не пойдет, — парировал Грейсон. — Она слишком важна.

— Сейчас да, — проворчал Пэл. — Но однажды кто-нибудь может решить, что сумеет узнать больше, если вскроет ей череп и покопается в ее мозгах. Что произойдет тогда, Убийца?

Образ истерзанного тела Джиллиан, лежащего на операционном столе, возник в сознании Грейсона, но он не собирался поддаваться на провокацию Пэла.

Кроме того, этого не должно случиться. Им нужна Джиллиан.

— Я предан делу, — вслух произнес он, не желая спорить с Пэлом. — Я сделаю то, что должен.

— Рад слышать, — ответил Пэл. — Не хочу думать, что ты размяк.