Вознесение

Она снова надела его на шею и натянула джинсы. Девушка в кровати опять заснула, закрыв лицо черной шелковой подушкой, а ее светлые спутанные волосы разметались вокруг. Люс выглянула из-за высокого изголовья и разглядела у дальней стены два пустых кожаных кресла перед горящим камином и плоский экран телевизора над ним.

Где Дэниел?

Она застегивала второй сапог, когда услышала голос сквозь приоткрытые стеклянные двери напротив кровати.

– Ты об этом не пожалеешь, Дэниел.

Прежде чем он смог ответить, Люс открыла дверь и увидела его, сидящего на черно-белом полосатом диванчике в гостиной напротив изгоя Фила.

Увидев ее в дверном проеме, Дэниел поднялся на ноги, Фил тоже слегка напряженно встал со своего стула. Руки Дэниела пробежались по лицу Люс, касаясь ее лба, который болел и, видимо, был покрыт синяками.

– Как ты себя чувствуешь?

– Ореол…

– Ореол у нас. – Дэниел показал на огромный стеклянный диск с золотыми краями, лежащий на широком деревянном столе в соседней комнате. За столом сидел изгой, поедающий йогурт ложкой. Другой облокотился о стену в дверном проеме, скрестив руки на груди. Оба были повернуты лицом к Люс, но непонятно, знали ли они об этом. Она нервничала рядом с ними и чувствовала холодок в воздухе, но доверяла Дэниелу и его спокойствию.

– Что случилось с изгоем, с которым ты сражался? – спросила Люс, озираясь в поисках бледного создания в мантии.

– Не волнуйся из-за него. Лучше скажи, как ты? – Он говорил с ней так нежно, словно они были одни.

Она вспомнила, как шпиль церкви летел на нее, когда собор обрушился под воду. Помнила тень от крыльев Дэниела, когда они метнулись к ней.

– Тебя хорошо ударило по голове. Изгои помогли мне вытащить тебя из воды и принести сюда, где ты можешь отдохнуть.

– Как долго я спала? – спросила Люс. Была ночь. – Сколько дней у нас осталось…

– Семь дней, Люс, – тихо сказал Дэниел. Она слышала по его голосу, что он тоже чувствовал, как время ускользает от них.

– Ну, не стоит больше медлить. – Она взглянула на Фила, который наполнял их с Дэниелом стаканы чем-то красным из бутылки под названием Campari.

– Тебе не нравится моя квартира, Люсинда Прайс? – спросил Фил, делая вид, что оценивающе оглядывает современную стильную комнату. Стены были покрыты картинами в стиле Джексона Поллока, но Люс не могла перестать смотреть на самого Фила. Его кожа казалась бледнее, чем раньше, а вокруг пустых глаз были темные круги. Ей становилось холодно каждый раз, когда она вспоминала, как его рваные крылья удерживали ее на заднем дворе родителей, готовые унести в какое-то далекое и темное место.

– Я, конечно, не очень хорошо вижу, но мне сказали, что декор комнаты понравится юным леди. Кто бы знал, что у меня появится тяга к смертной плоти после отношений с вашей подругой-нефилимом Шелби? Ты встретилась с моей знакомой в спальне? Она милая. Они все милые.

– Нам нужно идти. – Люс настойчиво потянула Дэниела за рубашку.

Остальные изгои в комнате напряглись.

– Уверена, что вы не можете остаться что-нибудь выпить? – спросил Фил, наполняя третий стакан красной жидкостью, которую не смог не пролить. Дэниел рукой остановил его и наполнил стакан содовой с грейпфрутом вместо того красного ликера из бутылки.

– Сядь, Люс, – сказал Дэниел, передавая ей стакан. – Мы еще не готовы уйти.

Когда они оба сели, два других изгоя последовали их примеру.

– Твой парень очень благоразумен, – сказал Фил, ставя свои грязные военные ботинки на мраморный кофейный столик. – Мы согласились, что изгои присоединятся к вам в попытке остановить Утреннюю Звезду.

Люс наклонилась к Дэниелу.

– Мы можем поговорить наедине?

– Да, конечно, – ответил за него Фил, неуклюже поднимаясь и кивая другим изгоям, – давайте передохнем. – Остальные исчезли вслед за Филом за крутящимися деревянными дверями, ведущими на кухню.

Как только они остались одни, Дэниел опустил руки на колени.

– Послушай, знаю, что они не твои любимчики…

– Дэниел, они пытались меня похитить.

– Да, знаю, но тогда они думали… – Дэниел сделал паузу и пригладил ее волосы, распутывая пальцами завиток, – они думали, что если преподнесут тебя Трону, то смогут загладить вину за свое старое предательство. Но теперь игра круто изменилась, частично из-за того, что сделал Люцифер, – и частично потому, что ты продвинулась в разрушении проклятия дальше, чем думали изгои.

– Что? – начала Люс. – Думаешь, я близка к тому, чтобы разрушить Проклятье?

– Скажем так, ближе, чем когда-либо, – ответил Дэниел, и что-то необъяснимое подскочило в Люс. – Если изгои будут помогать нам в борьбе с нашими врагами, ты сможешь сосредоточиться на своей роли.

– Помощь изгоев? Они устроили нам западню.

– Мы с Филом все обговорили и пришли к пониманию. Послушай, Люс. – Дэниел взял ее за руку и зашептал, хотя они были одни в комнате: – Изгои будут меньшей угрозой, будучи за нас, а не против. Они неприятные, но еще – они не способны лгать. Мы всегда будем знать, как обстоят дела с ними.

– Зачем нам вообще это нужно? – Люс с силой откинулась на полосатую подушку за спиной.