Возможно всё

Миллисент откусила кусочек лимонного кекса, сделала глоток кофе и вспомнила о событиях месячной давности.

…Эдисон сделал странное предложение, над которым Миллисент серьезно задумалась. Однажды юноша неуверенным тоном попросил девушку провести конец недели вместе — его родители уезжали на свадьбу к племяннице, квартира оставалась свободной, и можно было устроить вечеринку с друзьями. Эдисон, говоря об этом, краснел, заикался и смотрел в сторону.

Милли долго думала, потом решительно отказалась, так как не могла оставить маму в одиночестве накануне бракосочетания с Франклином Баумом.

— И напрасно! — возразила лучшая подруга Кэт. — Представь, у тебя будет замечательная возможность отдохнуть и забыть о тяготах нашего быта. Потанцуете, выпьете по чашечке кофе, ты принесешь диски с песнями Дианы Форрествуд…

— А как же моя мама?

— Подумаешь! Она отдохнет от тебя, молодой муж ее утешит!

Миллисент очень хотелось развлечься, но оставить маму она тоже не решилась.

— Нет, милая Кэт, не уговаривай меня! Если хочешь, составь компанию Эдисону. Он милый и добрый. Вот увидишь!

— Догадываюсь, — услышала она в ответ.

А что было потом. Нет, лучше об этом забыть, и никогда не вспоминать!

* * *

В понедельник Миллисент переживала самые тяжелые минуты в своей жизни — ее лучшая подруга с невозмутимым видом, словно речь шла о визите к зубному врачу, рассказывала о том, как она провела свои выходные дни с недотепой Эдисоном.

Выяснилось, что милый и добрый мальчик так нуждается в женском внимании, что Кэт пришлось протанцевать целую ночь с субботы на воскресенье в квартире Маклисперов.

— Он такой страстный! — говорила подруга. — Представляешь, укусил меня за плечо! Целовался взасос. Мы тянули пиво, валяясь в постели. У него необыкновенные руки — мягкие, прямо шелковые. Он так умело меня гладил, а потом. Ну ладно, не буду рассказывать подробности, пусть они останутся моими воспоминаниями. Но знаешь, Эдисон все-все делает здорово! Умеет довести до белого каления, я прямо подпрыгивала от страсти. И постоянно говорил только о тебе! Вы действительно хотите пожениться? Миллисент, лучшего мужа тебе в нашем городе не найти.

— Хочешь еще чаю? — спрашивала Милли подругу и старалась не смотреть в сторону Кэт глазами, полными слез…

Эдисон, как ты мог! Подлый предатель! Вот, оказывается, сколько стоят твои уверения в вечной любви! Какая я дура! — в отчаянии подумала тогда она.

* * *

Выпроводив Кэт, девушка дала волю слезам. Господи, что это за ужас, если представить. Ее лучшая подруга и почти что жених Эдисон лежат в постели, пьют пиво, ласкаются, и он, идиот, при этом говорит о ней Милли…

Выплакавшись, она вышла из своей комнаты и сказала матери, что отношениям с Эдисоном положен конец. И знать больше не хочет этого слабовольного дурака.

Мать пыталась выяснить подробности, глаза ее тревожно блестели, бедняжка пыталась успокоить свою расстроенную дочь, уверяя, что Эдисон просто сглупил, все пройдет и забудется. А, мол, лучшего парня в округе ей не найти. Но Миллисент осталась непреклонной.

Так и не узнав, каковы на вкус поцелуи жениха, девушка разочаровалась в искренности чувств коварного помощника нотариуса.

Значит, судьба такая! Милли стала избегать встреч с Маклистером. Встречаться и разговаривать с Кэт тоже не хотелось. Потекли скучные, монотонные дни. И наконец случилось то, чего девушка добивалась. Она забыла свою первую любовь, как будто ее и не было…

* * *

Миллисент взглянула на часы и охнула. Как быстро летит время! Надо позвонить маме, надо успеть приготовить обед. Отыскав в записной книжке телефон дома, в котором с недавних пор обитали мама и новый отчим, Франклин Баум, девушка набрала номер.

Родной голос в трубке сразу задал ужасный вопрос:

— Милли, доченька! Где ты? Что с тобой? Я все время думаю о тебе! Как ты могла так поступить?! Мне все уже сообщили…

— Мамочка, все не правда! Реджинальд — страшный человек, я еле от него избавилась, он обманул тебя! — решительно перебила мать Миллисент.

— Немедленно возвращайся домой, негодница! Хочешь загнать меня в могилу? Прошу тебя, прекращай свои похождения, они могут дорого тебе обойтись! Подумай, что скажут о тебе люди…

— Мамочка, милая, послушай меня! — расстроенная Миллисент даже заплакала.

— Ничего не желаю слушать! — раздалось в трубке, и послышались короткие гудки.

Девушка вновь набрала номер, на этот раз к телефону подошел Франклин Баум.

— Я успокою мать, — произнес он усталым голосом. — И верю, что Роджер Харткортворд не причинил тебе зла. Когда ты приедешь?

— Пока не знаю, я ведь работаю здесь, — растерянным голосом проговорила Миллисент. — У меня все в порядке…

— Ну-ну, — пробормотал Франклин. — Это ты так считаешь, что в порядке, а твоя мать тут с ума сходит, понятно тебе?

И положил трубку.

* * *