Возможно все

Ей, конечно, не приходилось еще в жизни получать такие письма. Что сказать? Смешной мальчишка, да и только! Ей вспомнилось, какими восторженными глазами смотрел на нее стекольщик, когда она накладывала жгут на предплечье и перевязывала резаную рану. Казалось, Смит был рад случившемуся несчастью.

Если бы он только знал, добрый, славный Смит, что творится у нее на душе. Какая тоска сжимает сердце!

Роджер... Миллисент произнесла заветное имя и тут же забыла о записке Смита. Завтра она увидит его. Юная женщина поспешила в дом. Записка стекольщика осталась лежать в траве под липами.

И в пятницу он не позвонил ей. Ничего, она терпеливая, умеет ждать. Она ждала, когда мама наконец-то станет счастливой, ждала объяснений Эдисона, не спешила убегать из дома Реджинальда Хоггвардтса, надеясь в конце концов получить честно заработанные деньги. И сейчас проявит терпение. Остался всего один день, и коварный, любимый Роджер Харткортворд появится на пороге своего особняка.

Есть плюсы в том, что он не позвонил ей.

Значит, с ним все в порядке. Обычно люди, когда звонят по телефону, сообщают что-то необычное, тревожное про себя, или чего-то требуют, или ждут сочувствия. А если звонков нет, тогда и причин для беспокойства как бы не существует...

Какой замечательный сон приснился Миллисент с пятницы на субботу! Как будто она встретила у крыльца дома Флоренс, и та под большим секретом сообщила ей, что Роджер уволился из своего банка и поступил на службу под начало мистера Редкнопа.

"Представляешь, мой брат учится столярному ремеслу", - сообщила ей во сне Флоренс. Почему он так поступил? Да потому, что хотел быть ближе к Миллисент. Прекрасный сон! Она смеялась во сне, словно счастливый ребенок!

Утро действительно оказалось мудренее ночи.

Заслышав знакомый звук двигателя, Миллисент бросилась к окну. Боже! Он приехал.

С сияющими глазами, разбросанными по плечам волосами, в длинной розовой рубашке Милли стояла у окна и улыбалась во весь рот. Точно так же, как однажды в детстве, когда столкнулась под Рождество в магазине с "живым" Санта Клаусом.

Роджер! Ну, посмотри на меня! Я торчу в окошке. Я - твоя милая девочка, как ты меня называл.

Но прибывший наконец-то в свои владения хозяин обошел автомобиль, открыл левую дверь... Верить или не верить глазам? На дорожку вышла молодая дама в умопомрачительном платье - оно ловко обтягивало ее бедра, грудь, совершенно плоский живот. Гостья и двигалась, как королева, ножки в изящных туфельках зацокали по каменным плиткам дорожки!

Роджер почтительно двигался следом, что-то говорил девушке. Из спальни Миллисент видела, - глаза не станут врать, - он постоянно улыбался.

Миллисент отшатнулась от окна. Все понятно! Вот она - швейцарская невеста на миллиард долларов. Да, такая только и может быть дочерью банкира, у которого куры денег не клюют! Как выступает, как говорит, бросает через плечо надменные улыбки!

Она почувствовала, как кровь отлила от ее лица. Только бы не грохнуться в обморок! Милли потерла пальцами виски, сделала несколько глубоких вдохов. Мечтать никому не вредно.

Но все! Конец мечтам. Да, она Золушка, только не настоящая, а та, которая не смогла попасть на бал и встретить своего принца.

Хватит морочить голову пустыми ожиданиями, она вычеркнет из памяти все: и дождливую ночь, и то, как расчетливый банкир спасал ее, кормил, и она, с перепугу, съела целый пакет печенья. И ночь страсти она тоже забудет...

Все, все решительно вычеркнет из головы.

Не случайно он молчал, лежа с ней в постели.

Или почти ничего не говорил. Ему просто захотелось познать ее девственную плоть, а в этом случае слова не нужны.

Миллисент оделась, расчесала волосы, завязала их строгим узлом на затылке, наскоро умылась в ванной, даже не выдавив как обычно, из любопытства, на руку или щеку из очередного яркого тюбика крем. Затем спустилась в холл, вежливо поздоровалась с Роджером и незнакомкой. Бесстрастно спросила, не приготовить ли кофе.

- Нет, Милли, - коротко ответил Роджер. - Мы очень торопимся. Я хочу показать дом, и мы сразу уедем в город. Кстати, познакомьтесь!

- Элизабет Кроулберг! - холодно произнесла девица, не подав руки.

- Миллисент!

- Пригласи к нам мистера Редкнопа, Милли! - приказал Роджер.

"Мы... К нам!..". Даже не счел нужным познакомить ее с гостьей! А, в общем, правильно сделал. Нет никакого желания смотреть в холодные, надменные глаза, отвечать на ледяную, ничего не значащую улыбку. Принцесса! Такие же стальные глаза, как у Роджера.

Дорогая прическа, каждый волосок на месте.

Миллисент старалась не обращать внимания на голоса, доносящиеся с верхней площадки лестницы. Роджер смеялся, рассказывал что-то веселое, вел себя так, будто нахваливал и собственную персону, и свой дом. Его спутница больше молчала, лишь однажды громко произнесла:

- Роджер, у тебя превосходное будущее!

Славный дом, молодец, что сохранил его. В Европе таких почти не осталось.