Возможно (СИ)

Эдвард очень хотел забыть тот сон, который посетил его неделю назад, но у мальчика ничего не получалось. Не-алхимик всё больше времени думал об играх его разума, а каждую ночь в течение этих семи дней он видел обрывки своей «жизни».

Элрик хотел верить, что это нормально, только вот с каждым днём он всё больше убеждался в обратном. Но Эдвард всё также старался скрывать своё волнение от родных, бабули Пинако и Винри. Они не должны страдать из-за его буйной фантазии. Рано или поздно сон забудется. И мальчишка надеялся, что это произойдёт как можно скорее.

— Эд, что случилось? — обеспокоенно спросила Триша.

Мальчик поднял на неё немного растерянный взгляд. Неужели она всё поняла? Значит, он плохо скрывал это?

«Чёрт!» — промелькнуло в голове ребёнка.

Эдвард по-привычному радостно улыбнулся. Элрик был уверен, что плохой сон не повод беспокоить мать. Ведь с ним самим, по сути, ничего не произошло, лишь приснился кошмар. Людям это свойственно.

— Всё хорошо, — мальчик врал без зазрения совести, ведь делает он это ради благой цели.

— Точно? Мне кажется, что тот сон до сих пор мучает тебя.

— Что ты! — отмахнулся Эдвард. — Я его уже забыл, — мальчик действительно хотел забыть, но ничего не выходило. — Ладно, я побежал. Меня Винри ждёт.

После этих слов не-Стальной побежал прочь. Он был уверен, что если он останется рядом с Патрисией и этот разговор продолжится, то он точно всё ей расскажет. А этого ребёнок совсем не хотел. Пусть всё остаётся по прежнему: Альфонс будет расти беззаботным ребёнком, Триша всё так же будет растворяться в своей семье, а Хоэнхайм не будет покидать свой кабинет.

Пожалуй, это будет самым лучшим исходом. Тогда Эдвард будет счастлив, ведь в его семье всё хорошо.

— Возвращайся к ужину! — слышит в след мальчик.

— Обязательно! — радостно крикнул Эдвард, после чего скрылся за дверью.

Мальчик думал, что если он забьёт свою голову чем-то другим, то сон сам собой забудется. Именно поэтому не-алхимик решил общаться с Винри как можно больше. Она-то точно сможет ему помочь.

***

Эдвард быстро бежал по знакомым улочкам, а Альфонс с трудом поспевал за братом. Но не-Стальной крепко держал руку своего спутника, не давая ему отстать.

Необъяснимые страхи и сомнения одолевали Элрика-старшего. Что-то ему подсказывало, что с его подругой должно произойти нечто плохое. И память, как назло, подкидывала не самые лучшие картинки из сна.

И от осознания того, что его «жизнь» начинает превращаться в реальность, мальчик был готов рычать от злости. Нет, он не хотел повторения той «судьбы». Всё, с него хватит!

— Братик! — сквозь пелену хаотично роящихся мыслей пробился голос Альфонса. — Пожалуйста, остановись! Я больше не могу!

Это подействовало на Эдварда, как контрастный душ. Он внезапно остановился, из-за чего Элрик-младший чуть не упал, но не-алхимик успел подхватить брата.

Всё-таки Эдвард не должен был так спешить. Они успеют поговорить с Винри в любом случае, не зависимо от того, что произошло. Поэтому они сейчас могут немного отдышаться.

— Прости, Ал, — не-Стальной виновато опустил взгляд.

— Братик, что случилось?

Альфонс заглянул в глаза Эдварда, отчего Элрик-старший вздрогнул. Когда младший брат так делал, не-алхимик не мог врать. Он мог делать всё, что угодно, только не лгать, смотря в эти по-детски наивные глаза.

— Мне почему-то кажется, что с Винри что-то случилось… Я хочу… узнать, что с ней всё хорошо, и мне это просто показалось.

Альфонс внимательно всматривался в лицо старшего брата, о чём-то думая, а после этого радостно улыбнулся и одобрительно кивнул.

— Идём. Я уверен, что с ней всё хорошо.

После этих слов он вновь протянул не-Стальному свою ещё маленькую руку, а Эдвард взял её. Элрик-старший обязан следить за своим младшим братом.

— Угу, — Эдвард кивнул. — Хорошо…

Не-алхимик не желал рассказывать Альфонсу о том, что в его сне родители Винри умерли в Ишварской резне. Причём, произошло это примерно тогда, когда девочке было около пяти лет.

Братья Элрики направились к тому месту, где они вместе с Винри любили гулять. Вполне возможно, что она могла уединиться там. А если нет, то нужно будет наведаться к ней домой.

Подойдя к их месту, мальчики увидели Рокбелл, которая сидела на траве, прислонившись спиной к крепкому стволу дерева, уткнувшись лицом в колени.

Эдвард мгновенно помрачнел, наблюдая эту картину.

Он помнил это: Винри точно так же сидела в его сне, когда погибли её родители.

От осознания этого Элрик-старший терялся. Он не знал, как себя следует вести сейчас. Да и сомнений насчёт его сна становилось всё больше.

— Винри! — воскликнул Альфонс. — Винри!

Это вывело не-Стального из оцепенения. Он судорожно вдохнул тёплый воздух.

Единственное, что он может сейчас сделать, это подойти к Рокбелл и спросить у неё, что случилось. Ведь дети в таком возрасте могут плакать не только из-за смерти своих родителей.

Элрик-старший, сильнее сжав руку брата, направился к подруге.