Сабэль проснулась в объятиях Айса. Она все поняла еще до того, как открыла глаза. Сильные руки, сосновый и мускусный запах, то, что он вцепился в нее, как будто никогда не отпустит. Ощущение радости и безопасности, которого не было ни с кем другим.
Неохотно она открыла глаза, столкнулась с миром и обнаружила, что Айс изучает ее. Печаль заполнила его глаза, впалые щеки, уголки рта.
Она сглотнула.
— Пришло время, не так ли?
Он кивнул и погладил ее по щеке.
— Сабэль, я…
Прижавшись губами к его губам, она остановила слова.
— Если ты будешь говорить, я буду плакать. И мы ничего не сможем сказать…
Айс стиснул зубы, потом кивнул.
— Когда ты собираешься к МакТавишу?
— Как только проснусь.
Как бы ей хотелось провести еще несколько столетий с Айсом. Но у них не было даже нескольких часов. Магический мир зависит от того, займет ли Лукан вакантное место МакКинета в Совете, прежде чем Матиас заполучит его.
— Если хочешь принять душ, он за той дверью.
Айс указал через комнату.
На самом деле Сабэль хотела не этого. Она предпочла бы, чтобы запах Айса держался на ней как можно дольше, упиваться им так долго, как только могла. Но это было бы неуважительно по отношению к Лукану, и ничего не даст, но вызовет больше споров между братом и человеком, которого она любила.
— Спасибо.
Скованно двигаясь, она встала на гладкий черный кафель. Неохотно подняла мыло, чтобы смыть следы Айса с тела. Но она не смогла. Сабэль лбом прижалась к холодному кафелю, по ее спине била теплая струя воды, девушка схватила мыло, вспенила воду и зарыдала. В тот момент она возненавидела брата, возненавидела родословную, и эти вынужденные долг и ответственность, возложенные на неё. Она возненавидела то, что в ней нуждались.
И все же это ничего не меняло, и данный факт с каждой слезой разбивал ее сердце на сотни ещё более мелких осколков.
Внезапно Сабэль почувствовала прохладный воздух, а затем теплое присутствие у себя за спиной, блокирующее брызги воды. Девушка больше почувствовала, чем увидела Айса, когда он обнял ее и мягко вынул мыло из ее рук. Он тщательно омывал ее, медленно касаясь каждого дюйма, затем взял шампунь, намылил и ополоснул волосы. Закончив, повернул девушку лицом к себе.
— Только скажи, и я буду сражаться за тебя. Твой брат, Лукан…
Мир считал, что Рикард был сумасшедшим, но она увидела фасад. Он спрятался за ним, отключив заботу и тепло. Потому что никто не поверит? Потому что он боялся, что его снова ранят? В любом случае, она любила человека, которого разглядела. Ее сердце воспевало его каждым ударом.
— Мы прошли через это, — сказала она наконец. — Я должна была знать, что существует слишком много препятствий, прежде чем влюбляться в тебя. Я буду ценить каждое мгновение…
Айс остановил ее слова поцелуем.
— Я тоже.
Сжав челюсть, откинув голову назад, он закрыл глаза. Сабэль растаяла, когда увидела, что Айс боролся со слезами.
— Идем.
Он вытащил ее из душа и вытер полотенцем, затем мягко поцеловал в лоб.
— Несмотря ни на что, я здесь ради тебя.
Она кивнула и оделась, пока он делал то же самое, затем причесала волосы. Усталость нахлынула на нее вместе с волной отчаяния. Сегодня она будет замужем, и этого события ей следует ждать с великой радостью. Теперь же ей ничего не оставалось, кроме желания вцепиться в Айса и снова заплакать.
Он подошел к ней сзади, и она наблюдала в зеркале, как мужчина сжимает ее плечи.
— Повернись и держи меня за руки. Отрекись от меня, и давай покончим с этим.
Сабэль прикусила губу, когда повернулась к нему, схватила за руки, и почувствовала, как накатывает новая волна гнева. Эти слова она пришла сказать Айсу прошлой ночью и запуталась в его объятиях, потерявшись в его поцелуе. И теперь она снова обижалась на брата за то, что он подверг их обоих жестокости.
— Брэм настаивает на том, чтобы присутствовать, когда я это сделаю. Он хочет, чтобы Лукан тоже был свидетелем.
Так что не может быть никаких сомнений и споров. Ничего из того, что могло бы быть.
Магическая подпись Айса отразит тот факт, что Сабэль отреклась от него.
Айс выругался.
— Он полон решимости сделать это действо как можно сложнее, не так ли?
Сабэль хотела бы это отрицать. Но Брэм, вышедший из черного облака Матиаса, не думал ни об ее страдании, ни о страданиях Айса. Наверное, он будет упиваться унижением бывшего друга. Она спорила до тех пор, пока не смогла найти больше слов, и все же Брэм не сдвинулся с места.
— Кажется, так.
У нее перехватило дыхание, она понятия не имела, как собирается выдавить из себя требующиеся слова.
— Он… также хочет, чтобы ты стал свидетелем Клятвы Лукана.
— Чертов ублюдок, — пробормотал он, крепче сжимая ее пальцы. — Нет. Я не могу гарантировать, что не убью его, если мне придется смотреть, как ты связываешься с ним.
— Я понимаю.
Если бы они поменялись ролями, Сабэль вовсе не была уверена, что смогла бы наблюдать, как он отдает свою жизнь другой.
Айс вздохнул.
— Но чтобы сохранить мир между тобой и твоим братом, я постараюсь.
Ее сердце снова наполнилось любовью к этому самоотверженному волшебнику.