Возьми меня в полночь (ЛП)

Внезапно Сабэль отчетливо поняла, почему все верили, что Айс сумасшедший: он потребовал от Брэма место в Совете за счет их дружбы, напал на Матиаса в его собственном логове и убил сотню Анарки в одиночку, прикончил собственного отца — и все это в возрасте двадцати лет. Сопоставив все с тем фактом, что он с тех пор изолировал себя, пришел из семьи, которую многие считали семьей низшего уровня, и жил в пещере, она осознала, что Айс создал идеальную картину изгоя.

Его скорбь по Гайлин была подлинной. Сабэль могла не знать многого об Айсе, но не сомневалась в страдании на его лице. Абсолютная неподвижность и сильно сжатые челюсти сказали, что он ждет ее осуждения. Сабэль не хотела причинять боль Айсу больше, чем он уже испытал.

Но нельзя было отмахнуться от двух фактов: Айс поклялся отомстить брату, и магический мир выиграл бы, если бы она стала парой другого.

— Скажи что-нибудь.

Его сдавленное требование заставило ее сердце сжаться.

— Мне жаль, Айс. То, как ты потерял Гайлин, это так ужасно. Ни один брат с такой любовью, как у тебя, не должен терпеть такие пытки.

— Ты слышала меня? Я убил своего отца.

— Я аплодирую тебе за это. Надеюсь, это было долго и мучительно. Это наименьшее, что он заслужил.

Он выдохнул явно облегченно.

— Я мог убить его тысячу раз, и этого никогда не было бы достаточно для наказания за смерть Гайлин.

— Ты отомстил отцу, почти преуспел в отношении Матиаса. А что насчет моего брата? Это незаконченное дело?

— Сабэль…

Айс покачал головой.

— Когда я обнаружил тело Гайлин, я был за гранью ярости и утешения. Я хотел навредить всем, кто приложил руку к ее смерти. Убив отца, я потребовал, чтобы твой брат помог мне. Но я быстро понял, что он не поставил бы мою боль выше своих амбиций и не помог бы отомстить за сестру. Я угрожал ему. Он верил, что я сошел с ума. Мы перестали общаться.

Айс покачал головой.

— Пока он не вызвал меня с обещанием, что Братство призвано покончить с Матиасом, я не разговаривал с ним, поэтому уверен, что он до сих пор помнит только мои угрозы. Но время помогло мне увидеть, что я попросил слишком много от Брэма.

Айс схватил ее за руки, его лицо светилось честностью.

— Я клянусь тебе, что никогда не воспользуюсь тобой, чтобы навредить твоему брату. Никогда.

Сабэль глубоко вздохнула. Возможно, Айс говорил правду. Серьезное выражение его лица вызывало в ней желание довериться ему. У нее перехватило дыхание и затрепетало сердце. Но брат предупреждал ее сто раз, обучая методами Совета, которые не поколеблют ее эмоции. Айс затрагивал все, что у нее было, и было чертовски трудно не реагировать.

Но теперь она должна взглянуть фактам в лицо: Брэм вел себя как мудак после того, как вышел из-под заклинания черного облака, но он говорил правду о прошлом. Айс когда-то надеялся, что Брэм познает боль от потери сестры. Только его решимость отомстить ослабла.

Ее впечатлило не то, как она увидела, как Айс спорит с братом, а то, что она стала свидетелем резни Анарки в доме МакКинета. Айс убивал приспешников Матиаса и наслаждался этим. Он убил своего собственного отца. Брэм был незаконченным делом. Возможно, он ждет своего часа?

Несмотря на его милую речь, эта возможность бросала тень на все его действия: его собственнические нрав, его жертву для безопасности, когда Анарки напали на дом МакКинета, сама Клятва. Сабэль верила, что Айс никогда не убьет ни в чем не повинных людей или не смирится с таким поведением, поэтому было логично, что его соблазнение и Клятва могли быть его средством разделить ее и Брэма.

Логично… хотя интуиция говорила ей, что Айс так не делает.

Но как она могла по-настоящему узнать? Ее голова и сердце были в состоянии войны.

— Спасибо за это, — наконец сказала она, осторожно потянув руки.

Айс сглотнул, затем снова схватил ее за руки.

— Пожалуйста, верь мне. Не связывайся с Луканом. Когда я сказал, что для меня нет другой, кроме тебя, я имел в виду, что со всем моим…

— Это не имеет значения.

Она не хотела срываться, казаться черствой, но внутри разрывалась.

— Какими бы ни были твои мотивы для Клятвы, есть факт, что Брэм выдвинет Лукана на место МакКинета, само по себе его назначение ничего не предопределяет. Однако взяв меня как пару, он обеспечит себе продвижение.

— Черт побери, принцесса, ты не любишь его, — зарычал он.

Она не любила, и, как бы Айс ни был виноват, она упорно и быстро влюблялась в Лишенного волшебника, который защищал ее, прикасался с нежной, дикой страстью, ставил ее безопасность выше своей. Если он был искренним во всем этом, то она сожалела, что глубоко ранила его. Но только время раскроет правду о мотивах Айса.

И времени у них как раз не было.

— Я его не люблю, — подтвердила она. — Но я люблю магический мир. Я не хочу видеть, как его раздавит Матиас.

Айс выругался, и Сабэль вздрогнула.

— Ты бы сказала по-другому, если бы поверила мне? Слова брата звучат у тебя в ушах, и ты все еще думаешь, что я использовал тебя для какой-то замысловатой мести. Но ты ошибаешься. Я люблю…

— Это не имеет значения!

Что-то внутри нее сломалось.