Возьми меня в полночь (ЛП)

Она едва могла дышать.

— Я не могу…

— Можешь. Мне нужно это.

В следующий момент она снова зажала его, взрыв удовольствия настиг ее в считанные секунды. И все-таки что-то вынудило его удостовериться:

— Ты чувствуешь меня? — зарычал он.

— Да!

Она схватила его руку, соединяя их пальцы. Сабэль хотела быть ближе к нему, и этот факт удвоил его безумие. Сжав пальцы, Айс затушил желание кончить вместе с ней. Он читал знаки ее тела. Еще раз. Тогда, конечно, ему будет достаточно.

Его пальцы скользнули по ее влажной плоти, и он быстро вонзился в нее, волнуясь и чувствуя, как она напрягается под ним, слушая ее вздохи и стоны.

— Кто глубоко внутри тебя? — потребовал он ответ.

— Айс!

Она вздрогнула и закричала под ним, он поклялся, что был еще глубже, чем раньше.

Черт возьми, этого недостаточно. Но его контроль истончился, кровь кричала об освобождении. Возрастающая боль в паху разрушала все, кроме необходимости пометить ее самым примитивным способом — своим семенем.

Снова отступая, на этот раз под звуки ее слабого протеста, Айс снова перекатил ее на спину и скользнул между ее расслабленными бедрами. Толкаться внутрь ее опухшей киски требовало терпения, которого у него не было, и это чуть не отправило его за край. Она еще не кончила, с ним. Еще один подъем на вершину наслаждения…

Снова Айс связал их взоры и руки. Связь была поразительной, она прокатывалась по позвоночнику. Его твердые удары стали настойчивее, и Сабэль, его принцесса, приподнималась ему навстречу. Ее взгляд был направлен на него, и он читал растущее удовольствие, растущую потребность, затем изумление. Он сжал челюсти. Да, взрыв был большой. Огромный. Монументальный.

Пот покрыл спину и лоб, когда он толкался в ее все еще сжимающееся тело, и приятие скользило по ее лицу, как прохладный ветерок в жаркий летний день. Идеально. Потом она повторила его имя и замерла в экстазе. Цепляясь за него руками, губами, взглядом. Айс упал в нее, когда жажда прорвалась через последний оплот его сопротивления, и он взлетел в удовольствие настолько интенсивное, настолько возвышенное, что это потрясло его до глубины души. Она потрясла его.

Он поклялся, что сегодняшняя ночь изменит Сабэль и ее чувства к нему. Вместо этого пребывание в ней изменило навсегда его самого. Он верил, что любил ее раньше. Теперь он знал, что это была непоколебимая преданность. Как он и сказал, когда произнес Клятву, для него не осталось других.

— Принцесса?

Сонные, полуоткрытые глаза Сабэль и легкая ухмылка предназначались ему.

— Ммм?

Она казалась мечтательной, и Айс не смог сдержать улыбку, когда в него ворвалась радость.

— Ты должен делать это чаще, — прошептала она.

— Заниматься с тобой любовью? Запросто.

Прикусив губу, она закрыла глаза, внезапно застеснявшись. Он никогда не видел более красивую женщину. Великолепная в наслаждении, она была ошеломляющей в удовлетворении. То, что увидел на ее лице, испугало его.

— Я имела в виду, улыбаться, — уточнила она.

Ему не приходилось улыбаться уже две сотни лет, прошедших со смерти Гейлин. Но теперь… он улыбнулся шире. Для нее. Да, счастье было мимолетным, и Сабэль, вероятно, никогда не будет его парой. Но никто не мог отнять у него этот момент, и он планировал наслаждаться им всю оставшуюся жизнь. 

*** 

Раннее утро следующего дня. Сабэль вытянулась с закрытыми глазами, чувствуя себя спокойной. И доброй. На самом деле полной сил. Впервые за несколько дней она почувствовала себя отдохнувшей. Несмотря на вой ветра снаружи и темноту перед восходом солнца, в ней поселилось чувство тепла и защиты от декабрьского холода.

Перевернувшись, она столкнулась с твердым телом, излучающим жар, подобно печи. Ее глаза открылись.

Айс.

О, Боже. Все, что они сделали прошлой ночью, возвратилось к ней в потрясающе ясных воспоминаниях. Она никогда не забудет, как глядела ему в глаза, когда он проникал глубоко внутрь нее, подгоняя ее к удовольствию. Память о нежности, запечатленной в жестких чертах его лица, расплавила ее. Как и удовольствие, которое он доставлял ей снова и снова.

Он был неумолим, непреклонен, требователен, соревнуясь с волшебником, которого даже не было в комнате. После прошлой ночи Айс более чем доказал, что все, что она чувствовала к Лукану в то время, когда заботилась о нем во время траура по его паре, было меньше, чем бледная имитация яркой, раскаленной потребности, пробужденной Айсом, когда он стремился выполнить каждое ее желание. Рикард обращался с ней, как с женщиной, а не фарфоровой куклой. И она никогда не испытывала такого исступленного наслаждения.

Она медленно перевела глаза на суровые линии его скул, разлет черных бровей над закрытыми глазами, сильную челюсть. Ее сердце замерло. Пропустило удар. Что-то изменилось между ними прошлой ночью. Айс всегда ее интересовал. Необычный. Нет… Каким-то образом за последние несколько дней он забрался в ее сердце.