Возлюби гнев свой!

Крестьянин Тимофей справедливо на деревне слыл человеком работящим и добрым, что в наше время очень большая редкость. В холодные зимние месяцы Тимофей ладил свои нехитрые орудия труда, избу укреплял, когда в том была необходимость, а как наступала весна, так тут уж каждый день проводил Тимофей в поле – вспахивал, потом засевал, чтобы к осени урожай был обильным. В жаркий же месяц июль Тимофей заготавливал сено для своих коз и овец. С детства Тимофей больше всего на свете любил как раз это вид сельского труда. Очень нравилось крестьянину вставать вместе с июльским солнышком, брать ладную косу свою и идти на дальний луг, чтобы там до самого полудня в душистой траве этой косою размахивать, сознавая, что будущей зимой его дорогие козы с овцами без пропитания не останутся. Даже слепни с оводами, каковых в июле завсегда на солнцепеке в избытке, не мешали Тимофею косить траву – то ли привыкли они к нему, то ли казался он им невкусным, а вот не кусали, даже не приставали к крестьянину. Односельчане удивлялись этому – их-то слепни с оводами кусали ужасно больно – но объяснить, почему так происходит, не могли. Когда же спустя несколько дней после начала косьбы луг был выкошен, то Тимофей занимался вплотную сушкой травы. Нет, конечно, он сушил травы и пока косил – куда же, спрашивается, девать ту траву, что уже скошена, не оставлять же просто так. Но всерьез этим делом заниматься крестьянин начинал только после того, как косьба заканчивалась полностью. На сушку тоже уходило несколько дней, потом сено складывалось в стога, которые Тимофей оставлял на лугу до самой осени, а осень на телеге вывозил к себе в сарай – так было сподручней для того, чтобы зимой сено для коз и овей было всегда под рукой. В этот год Тимофей сделал все как обычно: выкосил луг, высушил траву, сметал сено в стога и оставил стога посреди луга. Всего стогов, как уже повелось с годами, вышло целых пять. Но вот раз в середине августа ехал Тимофей через свой луг, смотрит и глазам не верит – стогов стоит только четыре. Что же это такое? Озадачился Тимофей и на следующий день снова поехал на свой луг – так и есть: теперь стогов уже всего лишь три. Стало быть, ночью кто-то вывозит сено! И тогда Тимофей приехал на луг поздним вечером, затаился и стал ждать. Около полуночи, как Тимофей и загадывал, послышались по подрастающей уже траве мягкие такие шажки. Ночь лунная была, потому не составило труда Тимофею разглядеть маленького человечка с большими и печальными глазами. Человечек прокрался к стогу, что стоял ближе всего к лесной опушке, с легкостью невиданной оторвал весь стог от земли, взвалил себе на плечи и потащил. Понял Тимофей, что этот человечек – сам Полевик. Понял и улыбнулся, потому что знал старинное заклинание на Полевика. Как только шепотом крестьянин это заклинание произнес, так тут же Полевик с проворством небывалым развернулся и потащил стог назад, поставил его на место, убежал куда-то и вскоре появился с двумя ранее украденными стогами. Их тоже поставил на лугу, поклонился Тимофею, но не исчез, а остался – остался для того, чтобы с этого момента помогать крестьянину, охранять его стога. И поступил так Полевик вовсе не из-за того, что услыхал заклинание, а из уважения к Тимофею, ведь был Тимофей работящим и добрым, а эти качества даже к полевиков в почете.

Сказка вторника