Возлюби дальнего

Ларни пожал плечами. Честно говоря, он не совсем понял Мбогу. Какую суть он знает? Леса?!

— А что там? — спросил Мбога.

— Библиотека, — ответил Ларни.

— Пройдемся до библиотеки, — предложил Мбога. — Время еще есть, а я хотел бы дождаться, когда начнут лопаться оболочки.

— Ради бога, — сказал Ларни.

В библиотеке было, конечно, пусто. Ларни нашарил кнопку и включил свет. Небольшое помещение с высокими полками пленок, кассет, бумажными книгами, пара столов с терминалами, кофеварочный агрегат, горшки с цветами и несколько хромофотоновых репродукций с обязательными треугольничками. Мбога задумчиво оглядел библиотеку, прошелся мимо полок и уселся в подвернувшееся кресло.

— Ну-ка, ну-ка, — сказал он, кажется, книгам, — рассказывайте, сколько посеяно доброго, вечного…

Ларни набрал себе и Мбоге кофе. Маленький доктор с интересом осмотрел пластиковый стаканчик с изображением охоты на тахорга. Рисунок был выполнен в стиле раннего палеолита.

— О чем книги? — спросил он Ларни.

— Обо всем, — пожал плечами егерь. У него появилось жутковатое ощущение, как будто он забрел на неизвестную территорию без карт, без оружия, без связи. — Преимущественно о лесе.

Мбога усмехнулся.

— Представляю, что они написали там о лесе…

— Да уж, — вздохнул Ларни, — все пишут о лесе. Сидят в светлых кабинетах на Земле и пишут о лесе, обложившись любительскими фотографиями и егерскими мемуарами.

— Я тоже писал о лесе, — признался Мбога, — и именно в кабинете, и именно обложившись фотографиями.

— Извините.

— Да нет, Ларни, вы ничем не оскорбили меня. Вы правы в своем отношении к этим высокомудрым исследованиям о лесе. И не только о лесе. О жизни. О человеке. О Земле. О Странниках. О, Странники! Проще всего писать о Странниках. Благодарная тема, благодатная почва. Любой артефакт объявляется наследием Странников. Я удивляюсь, как это лес не связали со Странниками… Впрочем, ладно. Ну а теперь, Ларни, расскажите мне о том, что происходит в лесу. О русалках, о мертвецах, о лесовиках… О чем я еще забыл упомянуть?

Ларни сел.

Утром Леонид Андреевич не пошел на обрыв. Все тело как-то подозрительно ломило, а ноги оказались покрыты множеством синяков. Проклятые киберы. Ионный душ изгнал сонливость и вернул в члены почти что юношескую гибкость. Доктор посоветовал какую-то мазь от кровоподтеков, но Леонид Андреевич с подозрением относился к медицине и совет проигнорировал. Доктор обиженно замолчал и даже перестал подмигивать лампочкой. Мбога в номере отсутствовал. Все-таки ночная жизнь больше приличествовала потомку пигмеев из лесов Экваториальной Африки. Сделав напоследок некоторое подобие зарядки, Леонид Андреевич стал натягивать брюки, и именно в этом положении его застиг первый взрыв. Пол неприятно задрожал, стекла задребезжали, завыла сирена, а по внутренней связи завели старую пластинку на тему сохранения полного спокойствия. В соответствии с советом Леонид Андреевич сохранил спокойствие, то есть натянул брюки и стал разыскивать закинутую куда-то рубашку, но тут в дверь номера заколотили. Это был раздетый Марио с комком одежды и матрасом под мышкой. Взгляд у него был дикий.

— Тревога! Взрыв! Куда бежать?!

— А что случилось? — спросил Леонид Андреевич, стараясь не заразиться паникой.

— Все горит! Все дымит! Вы радио слушаете?!

— Э-э-э… Слушаю, но там советуют не беспокоиться. Заходите, Марио, замерзнете. Вам надо одеться.

Леонид Андреевич затащил физика в номер, отнял у него матрас и помог облачиться в мятый комбинезон.

Комбинезон был Марио мал, и Горбовский решил, что перепуганный физик схватил что первое попало под руку. Потом он заставил его сесть, сунул в руку стакан с успокаивающим и вышел на балкон.

Огня не было, но дым в наличии имелся. Наиболее сильно дымило около административного корпуса, и там уже толпились киберы, не решаясь приблизиться к очагу активности. Там же бегал Поль, размахивая руками, и там же сидел на корточках Мбога. Слов не было слышно, но не представляло особого труда понять, что директор базы был возбужден и взбешен, а Председатель КОМКОНа — спокоен и невозмутим.

— Механозародыши проклюнулись, — объяснил Горбовский Пратолини. Вой сирен затих, а механический голос замолк на половине фразы.

— Ужас, — пробормотал Марио, — какой ужас. Сплошные приключения. Лес. Карантин. Механозародыши.

— Русалки, — поддержал Леонид Андреевич. — Не переживайте так. Пойдемте-ка лучше прогуляемся, подышим свежим воздухом, нагуляем аппетит. А хотите, я позвоню доктору Фуками? Она пропишет вам массаж.

— Я не хочу гулять, — капризно сказал Пратолини, — я хочу домой. Я соскучился по субэлектронным структурам. Они мне по ночам снятся. Все такие зеленые и переливаются.

— Как русалки, — добавил Леонид Андреевич.

— Да бросьте, Леонид Андреевич, русалки просто бледнеют в сравнении с происходящим!