Воздушный штрафбат

Между тем окончательно стемнело. Немного поиграв с рабочим, Артур направился к бытовке расстрельной команды. Тюхис шел не спеша, стараясь не угодить в провалы старых рвов, чтобы не споткнуться. Но вот из-за облаков вышла луна. В ее синем свете Артур вдруг увидел вдали между деревьями женскую фигуру в светлой кофточке или блузке. Похоже, она была из той партии заключенных, которую он сегодня привез из тюрьмы. Женщина металась, словно испуганная лань, ища выхода из страшного леса. Остановившись, Артур некоторое время наблюдал за той, что, обезумев от ужаса, исполняла странный танец, похожий на зловещую пляску смерти. Убежать отсюда было невозможно. Поэтому беглянку никто не преследовал. Зачем? Все равно она не могла выбраться из зоны и должна была остаться здесь навсегда…

В одноэтажном флигеле бывшей усадьбы вместе с охраной дожидалась смерти первая группа смертников — двое интеллигентного вида мужчин, подросток лет четырнадцати и старуха с прямой как доска спиной. В слабом освещении на сосредоточенных, самоуглубленных лицах этих людей лежали долгие тени, отчего при определенной фантазии их можно было принять за посмертные маски или даже черепа. «Гляди-ка, словно перед входом в чистилище сидят, — подумал Артур. — А действительно, чем эта хибара — не ожидальня перед переправой в мир иной? Правда, торжественности маловато: воздух какой-то затхлый, доски под ногами скрипят, повсюду пустые водочные бутылки валяются. Но ведь каждому на роду свой путь в загробные кущи прописан…»

Только мальчишка живым любопытным взглядом смотрел в сторону четверых расстрельщиков, которые не спеша пили и закусывали. Артур знал, что казенной водки у местных служак всегда вдоволь. Она им полагалась по службе — для снятия нервного напряжения.

— А что это за приведение у вас по территории бегает? — приветливо поинтересовался Тюхис у сидящих за столом коллег. С ними он не мог, как с экскаваторщиком, позволить себе высокомерный тон. Все четверо были офицерами, опытными чекистами, проверенными еще с Гражданской. Правда, периодически начальству приходилось подбирать нового кандидата на штатную должность палача — взамен выбывшему сотруднику. Существовал даже специальный термин «сработанный чекист». Обычно на расстрельной работе люди выдерживали не долго — в основном допивались до «белой горячки», сходили с ума или кончали с собой в алкогольном психозе. И то, ведь не шутка — за одну ночь лично убить выстрелом в затылок несколько десятков человек.

Артур с острым любопытством исподволь разглядывал людей пока еще малоизвестной ему породы. Но за исключением одного — с жидкой бородкой и глубоко посаженными холодными глазами, — никто из четверки не тянул внешне на профессионального убийцу. Один даже ласково подозвал мальчишку и, совсем по-отцовски погладив по голове, угостил конфетой.

— Жить, наверное, слишком сильно хочет, — не переставая смачно жевать, после некоторой паузы ответил Артуру сотрудник с ничем не примечательным спокойным лицом, выражение которого было чуть насмешливым. Одет он был в старую, сильно потертую кожаную куртку.

— Устроила, понимаешь, истерику: «Не трогайте меня! Не трогайте меня!» — раздраженно пожаловался Тюхису второй расстрельщик, вскинув на Артура мгновенный обжигающий взгляд, который, впрочем, тут же потух, став почти безразличным. — Сама знала, на что шла, когда занималась контрреволюцией. Ну ничего! Пускай побегает… напоследок…

Хозяева пригласили Артура за стол. Утром, когда «работа» будет закончена, они обещали накормить гостя ухой, приготовленной на костре — пропахшей горьковатым дымком.

Тюхис поблагодарил, сел и огляделся. Вдруг он заметил на подоконнике в свете керосиновой лампы медальон на цепочке. Создавалось впечатление, что его небрежно бросили туда и сразу забыли. Тюхис взял медальон в руки, открыл замочек.

Артур даже вздрогнул, когда из-под крышки на него вдруг взглянула Ольга Тэсс, точнее, ее миниатюрное живописное изображение. Мысли смешались. Он пытался понять, как сюда попал портрет любимой девушки, хотя как профессионал сразу осознал случившееся, однако глупо и отчаянно надеялся, что это какая-то случайность. Внезапно острая игла ужаса пронзила сознание: «Неужели она погибла?!»

Глава 20

Прямо с аэродрома, купив по дороге цветы и торт, Борис отправился домой к Ольге. Но ее квартира оказалась опечатана. Нефедов стал звонить и барабанить кулаком в соседские двери. Молодому симпатичному летчику с импозантной трубкой во рту охотно открывали, но, едва услышав, что военный интересуется семьей Тэсс, люди сразу менялись в лице и спешили захлопнуть перед ним дверь. Когда это случилось в третий раз, Нефедов дал волю чувствам, смачно обматерив передумавшего с ним разговаривать манерного брюнета в шелковом халате и с сеточкой на голове.

Настроение у Бориса было паршивым. А главное, было не ясно, где искать ответ на неожиданную жизненную загадку: в домоуправлении, милиции, ректорате Ольгиного журфака или, может, на службе у ее отца?