«Воздушные мосты» Третьего рейха

Парашютисты 1-й парашютно-десантной дивизии, судя по имеющимся данным, бросались в бой, что называется, «с колес», по мере прибытия подразделений к линии фронта. Именно поэтому они оказались разбросаны в разных местах Шлиссельбургского выступа, как на западном, так и на восточном фасе. Впрочем, большая часть десантников сконцентрировалась в районе Мга — Синявино, где наносила удар 54-я отдельная армия. Следует отмстить, что, по неясным причинам, на Восточный фронт была переброшена не вся дивизия целиком, а только ее отдельные части и подразделения. Всего на ленинградско-волховском направлении были задействованы: два батальона 1-го парашютного, один батальон десантно-штурмового полков и только 3-й парашютный полк полностью. Кроме уже названных подразделений, из состава дивизии прибыли артиллерийский и противотанковый дивизионы, саперный и зенитно-пулеметный батальоны. Первое применение парашютистов в качестве обычной пехоты оказалось далеко не последним. И в дальнейшем парашютные соединения и отдельные части использовались так же. Но рассказ об этом выходит за рамки данной работы.

О том, что на помощь войскам противника, блокирующим Ленинград, прибыло пополнение в виде парашютистов- десантников, советское командование узнало довольно быстро. Уже 3 октября был взят пленный из состава 2-го батальона десантно-штурмового полка, как было сказано в разведывательной сводке, «воздушной пехоты». Пленный парашютист показал, что части 7-й авиадесантной дивизии были переброшены из Кенигсберга в Любань на самолетах, а из Любани автотранспортом в Отрадное. В тот же день пленный из 284-го пехотного полка 96-й пехотной дивизии сообщил, что ему известно о прибытии на усиление Мгинско-Волховского участка шести тысяч человек, переброшенных 25 сентября на самолетах^{7}. Следует заметить, что 2-й батальон десантно-штурмового полка понес в эти дни у Петрушино большие потери. Только 3 октября потери составили 18 человек убитыми и 64 ранеными (в числе последних были и два командира роты). А вот без вести в этот день пропал только один парашютист — ефрейтор Герхард Херрлих. Вероятно, он и стал словоохотливым «языком» из нашей разведсводки^{8}.

Кстати, очень своеобразную трактовку «любаньскому» эпизоду, рассказывая о событиях начального периода операции «Тайфун», дает Дмитрий Борисович Хазанов: «Транспортная авиация люфтваффе не смогла спасти положения, хотя бы потому, что большинство транспортных авиагрупп Восточного фронта оказались в районе Любани, где осуществлялись активные авиаперевозки. Не менее двухсот Ju-52 собрал здесь к 3 октября 1941 г. генерал Г. Конрад, пытаясь воссоздать воздушно-десантные войска после битвы за Крит. Первоначально планировалось, что десантники примут участие в очередном штурме Ленинграда»^{9}. Почему воссоздавать немецкие воздушно-десантные войска надо было не в Германии, а именно в районе Любани, автор сообщать не стал. Да и высказанный тезис о критическом влиянии «любаньского» эпизода на события на центральном участке Восточного фронта, исходя из фактического хода боевых действий, кажется нам сильно преувеличенным.

Осень 1941 г. стала, пожалуй, одним из самых тяжелых периодов Великой Отечественной войны. Только что пала «матерь городов русских» — Киев. Немцы наступали по всем фронтам. Сомкнулось кольцо блокады Ленинграда. Относительная стабильность сохранялся только на центральном участке советско-германского фронта. И вот новый удар: вермахт проломил обoрону на Западном направлении и ринулся к Москве. В сводках Совинформбюро замелькали названия знакомых всем русских городов — Орел, Брянск, Калинин. Танкисты из 2-й танковой группы «быстроходного Гейнца» проходили по сотне километров в сутки.