«Воздушные мосты» Третьего рейха

Ценой больших потерь немцам удалось выиграть эту гонку и отразить попытку советских войск взять Севастополь с ходу 18—19 апреля. Резкое сужение размеров занимаемого плацдарма, большие потери при отступлении не оставляли сомнений в скорой эвакуации Крыма, но 20 апреля пришел приказ Гитлера: «Севастополь оборонять до конца. Боеспособные войска не эвакуировать».

Советское наступление в Крыму практически совпало по времени с оставлением немцами Одессы. Поэтому основной базой снабжения и конечным пунктом эвакуации стала Констанца, что увеличивало время переходов морских конвоев в Севастополь. С другой стороны, возросли требования к оперативности снабжения окруженных войск всем необходимым для удержания плацдарма. В этих условиях роль воздушных перевозок для снабжения частей 17-й армии резко возросла.

Дополнительно к полетам в Крым были привлечены группы TGr30 и I./LLG1, оснащенные самолетами Не-111. I группа 1-й десантной эскадры кроме «хейнкелей» имела на вооружении грузовые планеры Go-242. Группировка гидроавиации также была усилена за счет переброски со Средиземного моря минимум шести машин типа «Дорньс-24».

Кроме того, в транспортных целях использовались и боевые Не-111 из состава I группы 4-й бомбардировочной эскадры «Генерал Вефер». Бомбардировщики, например, вывезли 11 апреля около двухсот человек наземного состава штурмовых авиагрупп с аэродрома Каранкут, к которому приближались советские войска^{200}. Силами транспортной авиации в первые дни мая удалось обеспечить переброску в Севастополь двух маршевых батальонов численностью около 400 человек.

10 апреля находившаяся в Кросно (Польша) 27-я бомбардировочная эскадра «Бельке» была срочно поднята по тревоге и перелетела на румынский аэродром Фокшаны. Оттуда «хейнкели» эскадры, наряду с чисто боевыми вылетами, осуществляли перевозку дефицитных типов боеприпасов, в первую очередь бронебойных, и эвакуацию раненых. Так, 11 апреля эскадра в полном составе вывозила раненых с аэродрома Сарабуз. Каждый «Хейнкель-111» при этом принял на борт по пятнадцать человек. Иногда самолеты эскадры совершали своеобразные «челночные» вылеты, совершая после выполнения боевого задания промежуточную посадку на Херсонесе, принимая на борт нуждающихся в эвакуации раненных, и уже после этого возвращаясь на свою базу в Румынии^{201}.

Но в целом условия, в которых продолжал работать «воздушный мост», заметно ухудшились. Если раньше вероятность встречи с советским истребителем была относительно невелика, то сейчас «транспортникам» приходилось действовать в условиях полного господства советской авиации в воздухе. Причем наша авиация господствовала в небольшом по площади районе, что только увеличивало шансы нежелательной для немцев встречи. Кроме того, если до начала апреля советская зенитная артиллерия вообще не принималась в расчет, то сейчас транспортные самолеты поневоле вынуждены были входить в зону её действия. Показательна запись, сделанная в «Дневнике боевых действий Морского коменданта Крыма» 10 мая 1944 г.: «Нашей истребительной авиации не видно. Противник обладает неограниченным господством в воздухе и использует его без ограничений. Наша зенитная артиллерия также бездействует». Ярким свидетельством этого превосходства может служить запись в «Дневнике руководства войной на морс» о том, что за 15 апреля на севастопольских аэродромах в результате ударов советской авиации было выведено из строя 14 истребителей и пять штурмовиков. Интересно, что в итоговом отчете I авиационного корпуса люфтваффе за 8 апреля — 12 мая 1944 г., созданном по горячим следам, вообще нет точной цифры потерянных на земле самолетов, их число оценивается как «около пятидесяти»^{202}.

Все это вынудило немецкую военно-транспортную авиацию полностью перейти к ночным полетам. Впрочем, заключительный этап крымской драмы продолжался недолго. 5 мая советские войска начали решающий штурм Севастополя. В наступление в направлении станции Макензивые горы перешли части 2-й гвардейской армии. Этот удар был отвлекающим, а 7 мая началось наступление на главном направлении частей 51-й и Отдельной Приморской армий. Уже на следующий день наши штурмовые группы ворвались на Сапун-гору — ключевую высоту, господствующую над Севастополем и его окрестностями. За обладание ею развернулись ожесточенные бои. Немцы, чтобы вернуть её, неоднократно предпринимали отчаянные контратаки, переходившие в рукопашные схватки. Однако к исходу суток Сапун-гора была полностью в руках советских солдат.