Воздушные фрегаты-3. Капитан

[1] – Ямато-ни (大和煮)– Практически единственный вид консервированного мяса, который поступал на снабжение японской императорской армии и флота. В переводе означает «По-японски (сделано по-японски)». Первоначально изготавливались из тушеной утки, но, когда уток стало не хватать, перешли на говядину, рыбу и даже китовое мясо (дальневосточного бутылконоса).

Глава 5

Владивосток образца сорок первого года ничуть не напоминал себя же в оставленном Мартом двадцать первом веке. Да, ему приходилось бывать здесь в той жизни и, проезжая по вроде бы знакомым улицам, сохранившим тогда и теперь те же названия, он не узнавал тот шумный и современный город с более чем полумиллионным официальным населением. Впрочем, нельзя сказать, чтобы он ему не понравился. Напротив, в этом весьма спокойном для города-порта месте чувствовалась какая-то неизъяснимая прелесть и основательность.

Отделение Сибирского Торгового банка располагалось на перекрестке Светланской и Алеутской улиц в большом трехэтажном здании. Оставив мотоцикл на стоянке, он поднялся по мраморной лестнице, застеленной темно-красной ковровой дорожкой, на второй этаж и оказался в просторном зале, где ему преградил дорогу служащий.

- Что вам угодно, сударь? – поинтересовался тот, с сомнением поглядывая на форму пилота.

- У меня ячейка в вашем банке, – чертыхнулся про себя Март, совсем позабывший прихватить в дальнюю дорогу приличный костюм, чтобы иметь возможность переодеться.

В глазах клерка промелькнул отблеск борьбы между синдромом вахтера и врожденной осторожностью. В конце концов, последняя одержала верх.

- Сию секунду, – тряхнул он безукоризненным пробором и вызвал кого-то постарше.

Судя по всему, простые смертные ячейки в этом банке не арендовали, поскольку через минуту к ним вышел сам управляющий.

- Будьте любезны назвать номер и пароль, – осведомился он у юноши и, услышав ответ, сдержанно поклонился.

- Прошу вас следовать за мной.

Еще через пару минут они оказались в святая святых отделения, где, тщательно сверившись с записями в толстенном фолианте, в нем наконец-таки признали законного, полноправного клиента. Затем он оказался в изолированном от внешнего мира кабинете, куда ему, согнувшись от натуги, притащили железный ящик размером с небольшой чемодан и оставили одного.

Покрутив колесики кодового замка, Март с силой приподнял крышку и, сам не зная зачем, зажмурился. Постояв так некоторое время, он осторожно открыл глаза и… увы. На дне сундука лежала лишь папка с документами, старомодный саквояж и конверт из плотной бумаги, более всего напоминавшей ватман.

- Груды бриллиантов, изумрудов или, на худой конец, золотых слитков не наблюдается, – констатировал он с нервным смешком. – С чего же начать?

Попытавшись скользнуть в «сферу», чтобы определить содержимое, он с удивлением понял, что здесь его способности не работают. Очевидно, в банке хорошо знали, на что способны некоторые одаренные, и предусмотрительно обзавелись блокирующими «дар» артефактами. Делать было нечего, и он взялся за конверт, не без труда его разорвав. Внутри лежало написанное каллиграфическим почерком письмо.

Дорогой сын, если ты читаешь эти строки, значит, случилось худшее, и нас с отцом давно нет в живых. Один Господь знает, как бы я хотела увидеть, как ты будешь расти и мужать, но, видно, не суждено.

Сейчас ты уже взрослый и могущественный одаренный – раз смог пройти блокировку и раскрыл мнемозакладку, вложенную мной в твою память. Я поступила так осознанно и намеренно, понимая, что в ином случае эти знания будут тебе больше вредны, нежели полезны.

Ибо, как говорил Экклезиаст: «Во многих знаниях многия печали». Но человек не властен над своей судьбой, и тебе придется пройти все, что ею предначертано.