Вот так бывает (СИ)

— Как думаешь, он способен выкрасть ребёнка?

Я посмотрела Роме в глаза, чувствуя, как в груди тревожно бьётся сердце.

— Олег на всё способен.

13

Новые воспоминания о маме и о пережитых годах с Олегом вызвали очередной поток слёз. Я захлёбывалась, и едва способна была дышать от рвущихся наружу рыданий. Боль рвала душу на части, и я ревела в голос, пока не закашлялась.

Мне было стыдно перед Ромой. Он такой заботливый, утешал меня, гладил по голове, целовал. Я должна была взять себя в руки, но внезапные страшные мысли поразили мой разум, и я задрожала.

— Ром, как думаешь, он может меня убить?

Секундное замешательство, Роман задумался, затем твёрдо ответил:

— Он не убьёт тебя, Саш. Не убьёт, потому что жаждет получить наследство. Он найдёт другой способ, но не убийство. Успокойся, пожалуйста. Я заварю нам чай, хорошо?

Я кивнула, а через пять минут пила крепкий чай с сахаром. Рома не пил. Он поставил свою кружку на стол, а сам сидел на корточках и, ожидая, пока я пью, поглаживала мои бёдра и о чём-то думал.

Чай привёл меня в чувства. Я вдруг совсем стихла, слёзы высохли.

— Прости меня, — шепнула, отставляя кружку и разворачиваясь к нему. Минуту я наблюдала за тем, как его рука водит по моему бедру, описывает контуры коленки, скользит по голени к босой стопе и обратно. На свету переливалось серебряное колечко, надетое на мизинец. — Ты носишь его со школы.

— Что?

— Колечко.

Рома оторвал руку от моей ноги и снял кольцо.

— Это мамино кольцо. Никогда его не снимал. — Он взял мою руку и надел кольцо на средний палец. — Подошло, — он улыбнулся и поцеловал место, где теперь было кольцо. — Оно отныне твоё.

— Нет, Ром. Это ведь вещь твоей мамы…

— Женское кольцо. Мне будет приятно, если ты станешь носить его.

Уголки моих губ дрогнули в улыбке, я присмотрелась к узору на кольце.

— Красивое. Спасибо. Я никогда его не сниму.

Затем наклонилась и поцеловала так нежно, насколько смогла. Губы у Ромы были мягкие и тёплые. Его хотелось целовать и целовать бесконечно. Вдруг я чихнула, и мы рассмеялись. И стихли, глядя друг на друга. Руки Ромы сжимали мои бёдра.

— Ты красивая, Саш. Я влюбился в тебя с первого взгляда. И до сих пор…

Я прикрыла его рот ладошкой.

— Пока не говори это вслух. Я… ты мне нравишься, но сейчас такой период… Что ты делаешь? — скорее удивлённо, чем рассерженно спросила я, когда Рома стал целовать мои коленки. — Ром?

— Я хочу, чтобы ты забыла этот период сегодня. Хочу подарить тебе чувства, о которых ты никогда не знала. Просто позволь мне это сделать.

Я не совсем понимала, что происходит, но от одних только слов внизу живота прокатилась волна возбуждения. А когда Рома начал целовать внутреннюю сторону моего бедра, я едва сдержала стон наслаждения. Полы халата оказались по бокам, Рома подобрался ближе ко мне и теперь сидел между моих ног.

— Дыши, — прошептал он, избавляясь от моего белья, и я не стала возражать. Хотела я этого или нет, не понимала, от того было совсем странно.

Доверившись Роме, я откинула назад голову и закрыла глаза. А потом почувствовала горячий язык там, где всё пульсировало от нежных ласк. Никогда в жизни я не позволяла Олегу прикасаться к интимным местам, да он и не просил. Он входил, кончал и выходил — вот и весь секс. С Ромой секса ещё не было, но эта прелюдия доводила до вершин блаженства, возвращая меня к жизни.

Я не выдержала долго. Буквально пара минут, и по моему телу растеклись волны оргазма.

Где-то в подсознании я слышала голос Олега: «Рано или поздно он тебя трахнет. Надеюсь, ему понравятся мои объедки».

Объедки? Сладко улыбнулась про себя. «Сволочь, ты даже части меня не попробовал», — думала я, получая незабываемые ощущения. Рома не трахнет, он будет любить. Я встала на колени и начала жадно и пылко целовать его. Я хотела его до умопомрачения. Никогда я так не желала мужчину, как сейчас.

Мы оказались на кровати в моей спальне абсолютно голые, упали, жадно целуясь, словно в последний раз. Рома нежно поглаживал меня, каждый миллиметр моей кожи, изгиб спины, округлость бедра, линию под грудью, саму грудь. Чуть касаясь, он стал водить по ней тыльной стороной руки, пока соски не затвердели, а моё дыхание не участилось. Боже, мне это снится! Такого не бывает! Сознание отказывалось воспринимать сладкое чувство, которое я испытывала рядом с этим мужчиной.

Ещё ничего не произошло, а у меня сносило крышу. Что делал Олег в сравнении с тем, что вытворял Роман? Я ненавидела секс в любом его проявлении и никогда не считала его чем-то важным. С тем, с чем жила я, лучше бы секса вообще не было.

Но Рома изменил моё мнение.

Он старался сдерживаться, медленно испытывая меня на прочность, а стоило ему прижаться всем телом, как внутри меня всё задрожало. Нежно целуя и согревая мою кожу своим дыханием, он опустился вдоль шеи к плечу, затем подобрался к груди, и когда он захватил сосок губами, я невольно выдохнула: «Ох…»

Я изнемогала от желания и уже была готова умолять прекратить эту муку.