Вот это сноб!

– Ничего на свете я не желала бы больше.

– Хорошо. Потому что выбора у тебя все равно нет. Это был первый и последний раз, когда ты от меня ушла.

Эпилог

Сорайя

Хлоя с шумом втянула в себя горячий шоколад со льдом, когда мы вместе сидели в «Серендипити 3». Грэм продолжал слать мне сообщения. Он бесился, потому что застрял в пробке после того, как отвез Мими домой после ее первого после долгого перерыва занятия в группе джаз-аэробики. Я знала, что он хотел, чтобы сегодняшний вечер прошел идеально, и заверила его, что Хлоя всем довольна и ему совершенно незачем спешить.

Разумеется, я понимала, почему он нервничает. А для Хлои это был просто еще один вечер, когда она ужинала с нами в ресторане.

– Можно мне попробовать? – спросила я.

Она кивнула и переместила соломинку так, чтобы она смотрела в моем направлении.

– Ммм. Как вкусно. Не удивительно, что ты это так любишь.

Хлоя оперлась подбородком о ладони и призналась:

– Сегодня утром мамочка на меня рассердилась.

– Почему? – спросила я полным напитка ртом.

– Я хотела сделать розовые волосы, как у тебя.

«Женевьева точно от меня в восторге».

– Ого! А что ты сделала?

– Я покрасила волосы моими акварельными красками. Стараясь, чтобы Хлоя не заметила моего смеха, я улыбнулась про себя. Меня тронуло, что девочка хочет быть такой, как я.

– Хлоя, не пытайся покрасить их снова. Это все равно не работает, ты же видела, верно? Когда-нибудь я покрашу тебе волосы правильно, если к тому времени ты все еще захочешь, чтобы они были розовыми.

Малышка просияла.

– Правда? – Мне всегда нравилось, когда я видела в ней черты Грэма.

– Да, но это будет еще очень нескоро.

Я мысленно сделала себе заметку поискать ярко-розовые накладные пряди для нее, когда мы в следующий раз будем играть с ней в переодевание. Мы с Хлоей веселились от души по выходным, когда она оставалась ночевать у нас с Грэмом. Ей нравилось примерять мои платья и пытаться ходить в моих туфлях на шпильках. Я не сомневалась, что Женевьева пришла бы в бешенство, узнай она хотя бы половину из того, чем мы занимались. Для Хлои я была в большей степени старшей сестрой, чем сторонницей строгой дисциплины.

Через несколько месяцев после воссоединения с Грэмом в Хермоса-Бич я оставила мою квартиру в Бруклине и переехала к нему. Хотя мне нравилось иметь мое собственное пространство, не было смысла оставлять за собой квартиру, поскольку мой ненасытный мужчина требовал, чтобы я каждую ночь проводила в его постели. Поэтому я сдалась, и, честно говоря, жизнь стала легче, так как Грэму приходилось ездить только между двумя домами – нашим и домом Хлои.

Когда Грэм вошел в ресторан и пошел между столиками, вид у него был явно взбудораженный.

– У тебя получилось! – Я улыбнулась ему.

– Чертовы пробки.

– Это ругательство, Грэм Крекер, – укорила его Хлоя.

– Передай мне сахар, Сахарная Печенюшка. – Он нагнулся к ней, чтобы дочка чмокнула его в щеку.

Потом Грэм целомудренно поцеловал меня в губы и сел. По его лицу тек пот, он прижал к нему салфетку и посмотрел на меня. Я положила руку ему на колено.

– Я люблю тебя, – произнесла я одними губами.

На лбу Грэма появились новые капли пота. После того как официантка принесла ему воду и меню, он начал нервно рвать другую салфетку. Когда он принялся крутить на запястье часы, я догадалась, что он собирается сделать. Грэм заговорил:

– Знаешь, Хлоя, есть кое-что, о чем мне нужно поговорить с тобой сегодня вечером.

Девочка продолжала пить свой напиток, но посмотрела на него своими большими глазами лани.

– Я скрывал от тебя одну вещь, – продолжал Грэм.

– Ты по ошибке унес домой одну из моих игрушек?

Грэм нервно засмеялся:

– Нет, это о твоем папе.

– О папочке?

Грэм медленно вдохнул, потом выдохнул.

– Твой отец, Лиам… Он очень сильно тебя любил. Я знаю, тебе было тяжело потерять его. Он всегда будет твоим папой. Но есть разные папы. Иногда у детей может быть больше одного папы. Как у твоей подружки Молли, к примеру. У нее нет мамы, но есть два папы, и они женаты. Я вот что пытаюсь тебе сказать… Я один из твоих пап.

Хлоя помолчала немного, потом сказала:

– Ты был замужем за моим папой, который умер? Мамочка говорила мне, что если у ребенка два папы, то это называется быть геем.

– Нет. – Грэм посмотрел на меня, и мы оба не смогли удержаться от короткого смеха. – Я был с твоей мамой до него, – продолжал Грэм. – Мы с Женевьевой сделали тебя. Правда, в то время я об этом не знал. Твоя мама и твой папа Лиам поженились. Лиам полюбил тебя и стал твоим папой. Он считал, что он твой единственный папа. Я узнал о твоем существовании только после смерти Лиама. Когда я увидел твое личико, я сразу понял, что ты моя дочка. Понимаю, что совсем запутал тебя, детка. – Он коснулся пальцами ее подбородка. – Видишь, как мы похожи? Это потому, что ты моя дочка.

Хлоя протянула ручонку к лицу отца и начала внимательно изучать его черты.

– Я всегда знала, что тебя откуда-то знаю. – Это прозвучало очаровательно.

– Точно. С того самого момента, когда мы встретились, правда? Это потому, что мы связаны. – Грэм улыбнулся.