Восточный пакт

Отойдя от стола, Франческо Сфорца широким жестом активировал голограмму с подробной картой Европы, на которой одна за другой начали появляться очертания стран членов ООН в границах 1934 года. Еще один жест, и в стороне появился график и длинная таблица с названиями государств, подсвеченными в собственные национальные цвета. В это же самое время, вместе со счетчиков бегущих лет по карте Европы поползли красные, зеленые и темно-синие щупальца, одно за другим подминая в зону своего влияния небольшие государства. Особое внимание в демонстрации было уделено Польше и территориям Полесья, которое в ходе русской смуты двадцатых приобрели независимость, а после были поглощены уже Российской Конфедерацией.

Таблица независимых стран между тем неуклонно уменьшалась, национальные цвета исчезали, заменяясь красным, зеленым и темно-синим. Уменьшался и масштаб карты – теперь показывая государства всей планеты. Бежали года, приближаясь к середине века, и с усиливающейся ползучей экспансией Британии и России безвольно сужалось темно-синее пятно территории Европейского союза, которое вскоре заполыхало восстанием Нарбоннского халифата. И после на карте появился третий игрок – голубой свет Трансатлантического содружества.

Обернувшись к Юсупову и Разумовскому, Сфорца подождал немного, а после вокруг его кисти закружился серый вихрь. Несколько мгновений паузы, короткий жест и вихрь словно блеснувший клинок был брошен на карту. Усиливая ассоциацию со взблеском оружейной стали, серый цвет будто отсек ползучие щупальца интересов держав, отвоевывая территории, ранее принадлежавшие свободному миру. Несмотря на то, что в сравнении с владениями Большой Четверки серо-стальных территорий в Европе оказалось совсем немного, но резкость и быстрота появления нового игрока – корпораций, будто бы давали надежду защиты от экспансии неповоротливых монстров.

Закончив с визуализацией карты, итальянец продемонстрировал легкий поклон и присел обратно за стол.

- Прошу простить за подобное представление, но иногда одна демонстрация стоит тысячи слов, - улыбнулся миланский герцог.

- Мы увидели все, что необходимо, - посмотрел на расположившегося напротив Феликса Юсупова князь Григорий, и повернулся к итальянцу: - Можете переходить к делу.

- В одна тысяча пятьсот тридцать пятом году герцоги Сфорца покинули Италию, - заговорил герцог. - В этом же году англичанами был убит Томас Мор, написавший для них инструкцию управления государством, а итальянские инженеры, строившие московский кремль, покинули Московию. Итальянцы, построившие этот мир, окончательно оставили его вам.

Разумовский владел собой хуже, чем Юсупов. И блеск взгляда князя Григория ясно говорил о том, что он думает об итальянских инженерах и Томасе Море в частности, а также одна тысяча пятьсот тридцать пятом году в целом.

Франческо Сфорца прекрасно понял значение взгляда, и продемонстрировал извиняющийся поклон, словно бы испрашивая просьбу дать ему еще один шанс завладеть вниманием собеседников.

- Прошло пять сотен лет. Русские и англосаксы – британцы и превратившиеся в третью силу англо-американцы, уже больше двух сотен лет ведут свою большую игру, для того чтобы решить кто из них будет править миром. Вот и сейчас, раз за разом разжигая конфликты по всему миру, кузены Микки и Джорджи все ближе приближаются к пропасти, подталкивая мир к большой войне. А этот… клоун, - на английском как «clown» произнес герцог, явно намекая на американского президента Брауна, - также демонстрирует горячее желание поучаствовать во всеобщем самоуничтожении.

Отвернувшись от карты, итальянец вновь внимательно посмотрел на собеседников и продолжил.

- Трансатлантическое содружество, - показал на Северную Америку герцог, - стремительно набирает вес и влияние. В мире уже три центра силы, а это конец стабильности. Впервые с момента подписания Стихийного пакта мы оказались на пороге катастрофы. И сейчас, когда последний день мира как никогда близко, все кто может себе позволить хоть сколь-нибудь задуматься поймет, что русские и англосаксы снова готовы бросить наш мир в огонь войны.

Вот только воевать в ней предстоит не Микки и не Джорджи. И не старой аристократии. На поле боя окажемся мы – новая знать. Мы, которые также хороши, как они, и владеем силой стихий… вот только у нас нет предков из разбойников и купцов, которые веками грабили соседей, прикрываясь рыцарским званием, или покупали за мешок муки титулы пять сотен лет назад.

По модели мира, выстроенной старой аристократией, нам предстоит быть вечно первыми… среди вторых. И пока главы России и Британии со своими генералами строят планы новой войны друг против друга, собравшись совместно за одним столом они обсуждают, как уничтожить корпорации. Единственный по-настоящему свободный институт нашего мира.