Восточный конвой

Что речь идет о воровстве, у него более никаких сомнений не было: с нормальной внешнеторговой операцией у всего происходившего не имелось ничего общего. Правда, и здесь дело тоже велось с размахом, и от него кормилось наверняка множество народу по обе стороны якобы непроницаемой границы… Непроницаемой — как для кого, получалось. И вовсе не надо было гнать самолет аж из Штатов, а просто — договориться с российскими контрабандистами, которые и сами густо наживаются, и соседям, будь они хоть трижды технеты, дают заработать. Всего и делов. И доставили бы они в Технецию не только тебя, но наверняка и целый полк провезли бы с полным вооружением…

Хотя, тут же поправил он сам себя, на полк технеты никак не согласились бы. Независимостью своей, пусть сколь угодно эфемерной, они дорожат. А вот провезти наверняка позволили бы что угодно — бизнес есть бизнес, он уже в основе своей наднационален…

Ну что же: возьмем их и тут за горло. Жесткой хваткой.

Способ связи Милова не заботил: все из того же своего тайника он заблаговременно извлек рацию, и теперь она, в гидроизолирующей пленке, была зарыта совсем рядом с поселением — на таком расстоянии, на какое можно отдалиться, как бы прогуливаясь в свободные минуты. Так что ошибки, кстати сказать, не было сделано и тут: если бы кому-то, чрезмерно любопытному, и захотелось бы поинтересоваться содержимым сумки нового обитателя Лесного поселения сто восемьдесят шесть, он не нашел бы там ничего, что вызвало бы хоть малейшие подозрения. Все было чисто.

Он медленно втянул ноздрями воздух, от какого успел уже отвыкнуть в больших городах обеих полушарий. Что же, счесть ощущение опасности ложным? Ведь и такое бывало — хотя редко, очень редко подводила его интуиция.

Но на сей раз — почти сразу же понял он — не подвела. Наоборот, вовремя предупредила…

3

(58 часов до)

Темнело быстро, и он не сразу опознал технета, неторопливо прошедшего мимо него в двух шагах. Может быть, Милов и не обратил бы на него внимания, если бы не взгляд, мгновенный и острый, брошенный тем исподлобья именно на Милова. Только долгая практика позволила человеку перехватить этот взгляд и определить, что в нем было что угодно, только не традиционное технетское безразличие. Нет, то был жесткий, понимающий и — ненавидящий удар глазами,

Как ни странно, этот невзначай перехваченный взгляд успокоил Милова. Неопределенная ситуация сразу сделалась конкретной, то есть поддающейся оценке и побуждающей к определенным в своей последовательности и целенаправленности действиям. Короче — начиналась обычная работа.

Все это Милов даже не подумал — оно само мгновенно сложилось в уме и определило последующие его действия. Обладатель острого взгляда сделал пять или шесть шагов, когда Милов отделился от ствола — не для того, чтобы следовать за интересовавшим его субъектом по пятам (слишком прямолинейные действия могли сразу насторожить противника — напряженного по какой-то своей причине ничуть не меньше, чем Милов), но чтобы последовать в ином направлении: под острым углом к курсу, каким следовал технет, продолжая при этом наблюдать за удалявшимся существом при помощи бокового зрения.