Восточный фронт

Иллир был в трудах. Он смотрел в глаза мертвого бараноголового демона, голову которого я прихватил с поля боя, и просеивал его воспоминания. Что он там искал, неизвестно. Однако одно можно было сказать сразу — то, что он смог добыть из его памяти, императору очень сильно не нравилось. Он хмурился, фыркал и, время от времени, по его губам скользила кривая недобрая усмешка.

Наконец, Анхо закончил свое дело. С брезгливостью отбросил рогатую башку в сторону. Подкинул ее в воздух, а затем ударом ноги отправил этот снаряд в кусты, и только потом подсел к костру. После чего Иллир закрыл глаза, наверное, попытался с кем-то связаться. Но у него ничего не вышло, и полубог насупился, словно лесной сыч, втянул голову в плечи, надул щеки и сосредоточился на пламени костра. Видимо, мой учитель хотел пообщаться с Кама-Нио, однако его ждало разочарование. Так случается, помехи между мирами мешают связи, и в этом нет ничего странного. Да и не моя это печаль, по крайней мере, пока, а вот поговорить с Иллиром следовало, глядишь, чего расскажет.

— Учитель, ты увидел в воспоминаниях демона нечто важное?

Вопрос отвлек императора, и он посмотрел на меня. Его взгляд был колючим, и мне стало немного не по себе. Однако я глаз не отвел, выдержал это маленькое испытание, и он ответил:

— Да. — Иллир согласно мотнул головой, помедлил и добавил: — Бараноголовая тварь, которая когда-то была человеком, не так давно находилась в ставке Неназываемого. Демон видел сборы огромного войска и был в курсе того, что его нанимателя навещали посланцы Древних богов.

— Значит, грядет Великий Передел, про который ты мне рассказывал?

— Скорее всего. Вот только богиня думает, что у нее имеется время, которое можно использовать для накопления сил, да и я до сегодняшнего дня так считал. Но выходит, что времени практически не осталось. Неназываемый, сука такая, не сам по себе. Он заручился поддержкой Древних.

— И что будет, если они нападут на владения нашей богини в дольнем мире?

— Для нас ничего хорошего.

Это так. Обсуждать нечего. Дольний мир и реальный связаны, и что случается в одном, отзывается в другом. Но для меня, естественно, важнее всего то, что происходит вокруг. Благо, свое влияние на ход войны с республиканцами я уже оказал, а если ламии удастся охмурить некоторых восточных дворян, совсем хорошо получится. Ну, а нет, так ничего страшного. Ночь отдохнем, а на рассвете нанесем по противнику очередной удар, а затем еще один, и еще. Республиканцы, конечно, сильны и на подходе помимо армейских соединений и чародеев около тридцати демонов, но и мы не такие уж слабаки, кое-что можем. А теперь я привлек к себе внимание монстров и основной удар они, скорее всего, обрушат на меня. При этом что немаловажно, они не знают о присутствии рядом со мной полубога, который может сыграть роль засадного полка, и это наше преимущество.

Кстати сказать, я предлагал не мешкать и налететь на захватчиков вечером. Однако первый император и ламия посоветовали не торопиться, а потом Отири вызвалась поработать с офицерами Республики Васлай. План был здравый, вот и сижу в чащобе. Впрочем, не напрасно. Довелось понаблюдать за Иллиром Анхо, да и разговор наш еще не окончен. Настроение у него нормальное, а значит, это подходящий момент, чтобы вытянуть из него немного полезной информации, которая мне пригодится.

— Иллир, а много у Кама-Нио паладинов? Не простых, а таких как ты? — продолжая разговор, поинтересовался я у своего учителя.

— Хватает, — он пожал плечами. — Я знаю пару сотен, однако, это лишь часть приближенных богини.

— А сколько всего у нее миров?

— Три десятка своих, где она полновластная хозяйка, и еще столько же принадлежат Кама-Нио на паях с другими богами.

— А боги, они, вообще, кто? Откуда взялись?

— А ты разве не знаешь?

«Вот зачем он это спрашивает? — не в первый уже раз промелькнула у меня мысль. — Ведь он в курсе всего, что знаю я, и мог бы сразу ответить на вопрос. Хотя, может быть, полубогу хочется быть похожим на человека и потому он ведет беседу, словно обычный смертный? Да, видимо, так и есть, и мне остается только принять правила предложенной им игры».

— Слишком много разночтений. Философы говорят одно, историки другое, религиозные деятели третье, а некоторые вообще утверждают, что человек потомок обезьяны. Кому верить? Да и надо ли кому-то в таком вопросе доверять? Подобные вопросы задают себе многие люди, а я доверяю тебе, учитель.

— Это долгая история.

Император попытался уйти от ответа. Но как-то несерьезно, ведь мог просто приказать мне заткнуться, и я решил настоять на своем:

— Но мы ведь никуда не торопимся. Расскажи.