Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти

Империя Ляо имела кадровую кавалерию в составе 50–60 тысяч бойцов; она могла также похвастаться ополчением в миллион человек. Во времена правления династии Сун (960—1279) китайское правительство подготовило плохо обученную постоянную армию более чем в миллион бойцов. Знаменосцы династии Манчу представляли собой постоянную армию, которая, по крайней мере в течение первого периода, представляла собой высококвалифицированную элитную кавалерию. В конце XIX века численность этих армий, включая маньчжурских, монгольских и китайских знаменосцев, насчитывала 120 тысяч человек. В добавление к этому, правительство опиралось на Зеленую армию, состоявшую преимущественно из китайцев и имевшую от пяти до шести тысяч человек.

Проценты

Отметив эти цифры, вспомним, что население гидравлических цивилизаций, которые способны были содержать огромные армии, в целом было весьма велико. Но поскольку внешние и внутренние условия в этих странах были разными, то и процент населения, служившего в войсках, сильно отличался.

Армия государства Цинь в последний период его существования, вероятно, составляла всего лишь 0,2 процента общей численности населения. В империи Хань каждый здоровый крестьянин был обязан работать на государство и служить в армии. Теоретически это правило касалось 40 процентов сельских жителей или примерно 32 процентов всего населения страны. Кадровая армия династии Ляо составляла около 1 процента населения. Крестьянское ополчение, согласно документам, объединяло около 20 процентов жителей страны.

По данным Геродота (в интерпретации Манро), в Персии Ахеменидов, при численности населения менее 20 миллионов человек, могло быть мобилизовано в армию около 1,8 процента. Допуская, что население последнего периода правления династии Чжоу в Китае было таким же, как и население империи Хань в годы ее процветания, а именно около 6 миллионов человек (впрочем, оно могло быть и меньше), средний мобилизационный потенциал крупных абсолютистских удельных государств мог достигать 6 процентов населения.

Конечно, у нас нет никаких свидетельств того, что в каждом из этих случаев была сделана попытка оценить полный мобилизационный потенциал. Правительство империи Сун, которое в XI веке призвало в армию миллион бойцов из почти 20 миллионов семей, иными словами, из почти 100 миллионов человек, могло реально призывать в армию чуть больше одного процента населения.

Сравнение с Древней Грецией и феодальной Европой очень поучительно. В случае войны в греческом городе-государстве бойцами становились все здоровые свободные мужчины. В течение V века до н. э. Афины могли временно «поставить под ружье» более 12 процентов своего населения, то есть что-то около 20 процентов всех свободных жителей.

Армия германского императора в 1467 году составляла 0,15 процента населения, численность которого равнялась 12 миллионам, а в войске Карла Лысого находилось всего 0,05 процента населения Франции. Таким образом, даже самый низкий процент рекрутов во время позднего периода Цин в Китае превышал число рекрутов Германии 1467 года, что почти в четыре раза больше, чем во Франции IX века. Разница между соотношением числа рекрутов в феодальном государстве Европы и процентами в гидравлических государствах гигантская.

Впрочем, следует отметить, что феодальные лорды, монастыри и торговые города могли выставить гораздо больше солдат, но эти бойцы, число которых было выше согласованной квоты, не обязаны были сражаться в армии своей страны. Феодальное правительство было слишком слабым и могло мобилизовать лишь часть здоровых мужчин страны; зато агродеспотические режимы, подобно древним городам-государствам, этой слабостью не отличались. Технические и политические соображения могли заставить их использовать лишь небольшой процент своих подданных в военных целях. Но по сравнению с феодальными государствами даже относительно малочисленные армии гидравлических стран были в качественном отношении гораздо лучше армий не-гидравлических. К тому же массовые армии агроуправляемых режимов полностью превосходили в абсолютных и относительных терминах армии сравнимых с ними феодальных стран.

Стяжательская мощь гидравлических государств

Организационные и бюрократические предпосылки

Человек, управляющий строительными и организационными мероприятиями гидравлического общества, может справиться со своей задачей только с помощью правильного регулирования доходов. Поэтому в этом обществе появляются особые методы получения доходов вместе с особыми способами строительства и организации.