Восстание Девятого

– Где Шестая? – спрашивает Марина. Она вместе с Восьмым присоединяется к Девятому в середине зала. Они быстро опускают на землю свои Ларцы и оглядываются.

– Ребята! Там на потолке что-то есть, – говорит Элла. Ее голос эхом разносится по залу. Я зажигаю Люмен, и в его свете странный предмет кажется статуей.

– Тут что-то не так. Не понимаю, что именно, но с этой статуей что-то не так, – тихо говорю я.

Пока мы вглядываемся в темноту, пытаясь разглядеть в ней движение, Девятый использует свою антигравитацию, чтобы подняться на потолок и разглядеть странный камень. Когда он приближается к ней, раздается знакомый голос:

– Стой!

Я оборачиваюсь и вижу Шестую. Она в одиночестве стоит в дверях. С ее бедра свисает толстая веревочная петля. В руке у нее зазубренный голубой меч. Она кажется невредимой. Вот такой я ее и помню: сильной и уверенной в себе. Она это сделала? Возможно ли, чтобы Шестая убила Сетракуса Ра?

– Шестая! О боже, это ты! – кричит Марина. – С тобой все в порядке!

– Все кончено, – говорит Шестая, – Сетракус Ра мертв. Камень на потолке – это могадорский яд. Держитесь от него подальше.

Наполнившее воздух облегчение, кажется, можно потрогать. Восьмой телепортируется к Шестой и сгребает ее в объятиях.

Шестая всегда была самой сильной из нас – даже сильнее нас с Девятым. Она только что спасла Лориен, Землю и, возможно, всю вселенную. Мне хочется поднять ее на руки, посадить на плечо и торжественно пронести до самого Лориена. Я тоже бегу к ней, но Элла ловит меня за запястье и удерживает. Я слышу ее голос у себя в голове:

«Джон. Что-то не так».

Следующие несколько секунд происходят как будто в замедленной съемке. Шестая отводит зазубренный голубой меч назад и бьет им вперед. Я в ужасе наблюдаю, как Восьмой застывает, а потом острие меча вонзается ему чуть ниже основания шеи. Он наклоняется вперед. Шестая снимает его тело с меча, и Восьмой без движения оседает на пол.

– Нет! – раздается позади меня крик Марины, и она кидается к Восьмому.

Шок приковывает меня к месту, но инстинкты срабатывают, и я формирую на правой ладони большой огненный шар. Как бы ни был я сбит с толку, теперь это чувство ушло, и я знаю, что мне делать. Это не Шестая. И что бы ни заняло ее место, я должен это убить.

– Шестая, – говорю я, перекатывая огненный шар на кончиках пальцев. – Что они с тобой сделали?

Она смеется и поднимает сжатую в кулак свободную руку. Между костяшек вылетает голубая молния, распространяясь под потолком комнаты. Мой огненный шар исчезает. Что происходит?

– Четвертый!

Я смотрю наверх и вижу, как Девятый летит вниз. Его Наследие, видимо, тоже его подвело. Я успеваю поймать его и не дать ему разбиться об пол.

Марина стоит над Восьмым, защищая его. Ее автомат нацелен, и она готова стрелять. Восьмой все еще лежит на земле, и я не могу понять, насколько серьезно он ранен. Во всяком случае, судя по тому, что у нас нет новых шрамов, он жив. Марина выпускает очередь пуль, но они останавливаются совсем рядом с лицом Шестой и падают на бетон. Я пытаюсь снова поджечь себя Люменом, но ничего не происходит.

Шестая поднимает меч над головой, и ее тело начинает содрогаться в конвульсиях и превращается в расплывчатое пятно, окруженное белым контуром. Она становится выше, и ее светлые волосы втягиваются в череп, окружая голову коротким ежиком. Ее лицо вытягивается и меняется, и я откуда-то знаю, что она превращается в Сетракуса Ра, еще до того, как на его шее проступает светящийся лиловый шрам. Две группы солдат бесшумно появляются из дверей по сторонам комнаты и встают рядом с ним.

Не говоря ни слова, мы с Девятым, Мариной и Эллой подходим ближе друг к другу и встаем над Восьмым, демонстрируя, что мы вместе выступим против него.

– Все в одном месте. Как удобно. Надеюсь, вы готовы умереть, – скалится он.

– Боюсь, ты неправильно понял.

– Шестая тоже так думала. Но она ошибалась. Сильно ошибалась, – он улыбается, его отвратительные, покрытые налетом зубы блестят в тусклом свете.

Девятый поворачивается ко мне, он нетерпеливо потирает ладони в предвкушении.

– Джонни, я говорил тебе, какое значение придаю гигиене рта? – он оборачивается на Сетракуса Ра. – Мужик, сначала почисти зубы, а потом угрожай мне! – он раскрывает свой светящийся красным посох, поворачивается к Сетракусу Ра и атакует.

К счастью, наше Наследство еще при нас.

Глава тридцатая

Углом глаза я вижу, как Девятый атакует Сетракуса Ра. Я снова поворачиваюсь к Восьмому в надежде его вылечить и держу руки на его ране, ожидая, что мое Наследие вернется. Ничего. Я умоляю Восьмого держаться, бороться с болью, но его карие глаза закатываются, и дыхание становится все менее и менее глубоким. В панике я вспоминаю рисунок из пещеры. Тот, на котором Восьмого убивают мечом. Это предсказание сбывается? Я отчаянно прижимаю руки к его груди.

– Марина! – кричит Джон. – Вам с Восьмым надо выбраться отсюда! Я чувствую, что если мы сумеем уйти подальше от Сетракуса Ра, наши Наследия снова начнут работать. Если я прав, ты еще сможешь спасти Восьмого.