Восстание

Пока трибун скакал вдоль рядов ожидающих легионеров, Бернардикий двинулся по дороге, поднеся руку ко рту и проревел: — Центурионы Первой когорты! За мной!

Когда он оказался вне пределов слышимости легата, он остановился, и вокруг него собрались другие центурионы его когорты.

— Похоже, мы видели наших разведчиков в последний раз, парни. Тем не менее Цериал полон решимости достичь Камулодунума. Считает, что мы сможем отбить желание у любых повстанцев, которые попытают счастья. Поэтому мы держимся сомкнутым строем и внимательно ожидаем любых неприятностей. Мы — острие Девятого легиона, поэтому нам предстоит подать пример. Никакого разгильдяйства и ворчания со стороны наших ребят, это понятно? Если другая сторона попытается преградить нам путь, мы пройдем сквозь них быстрее, чем сквозь овцу. Он взглянул на своих подчиненных и был встречен пристальными взглядами. — Наши товарищи в Камулодунуме рассчитывают на нас. Они хорошие люди. Я знал их главного магистрата, еще когда мы оба служили во Втором легионе. Макрон один из лучших. Если бы наши позиции поменялись местами, он бы отдал все, чтобы спасти нас.

— Думаешь, будут какие-нибудь проблемы? — спросил крепко сложенный центурион.

— На этом дерьмовом острове всегда случаются проблемы, Тимандр.

От остальных центурионов послышались смешки.

— Без разведчиков мы слепы, — продолжил Тимандр. — Кто знает, куда мы идем? Это может быть ловушка.

— Возможно, — признал Бернардикий. — Но мы еще никогда не позволяли этим волосатым варварам одолеть нас, и им не удастся сделать это сегодня. Верно?

Остальные кивнули.

— Тем не менее, если я отдам приказ спустить фурки, я хочу, чтобы мальчики мгновенно построились, выставив щиты наизготовку, и держали пилумы наготове. А теперь возвращайтесь к своим людям и будьте готовы выступить, как только Цериал отдаст команду.

Бернардикий вернулся во главу колонны и смело вышел вперед в тот момент, когда легат отдал приказ возобновить наступление. Легионеры его центурии неуклонно двигались за ним. Впереди, на гребне всадники все еще удерживали свои позиции, наблюдая за приближающимися римлянами. Дорога слегка пошла под уклон, и когда Бернардикий приблизился к бриттам на расстояние двухсот шагов, он почувствовал, как первая ледяная струйка беспокойства скатилась по его спине. В то же время он напряг плечи и продолжил движение без малейших признаков колебаний. Он всегда стремился казаться бесстрашным и смелым, чтобы подать обнадеживающий пример своим людям. Даже сейчас он сопротивлялся желанию позвать своего раба, чтобы тот подвел мула, несущего его тяжелый прямоугольный щит, а самому передать плащ, чтобы складки не обременяли его, если дело дойдет до драки.

Подойдя еще ближе и оказавшись не более чем в ста шагах от гребня невысокого хребта, он смог различить ужасные трофеи, которые всадники теперь подняли напоказ римлянам. Отрубленные головы, схваченные за волосы. Некоторые легионеры начали указывать на гребень, в то время как повстанцы издевались и выкрикивали оскорбления.

— Ублюдки! — раздался голос позади Бернардикия. — Они за это заплатят.

— Тишина в строю! — Центурион оглянулся через плечо. — Следующий, кто откроет рот, будет дежурить в латринах^[5] целый месяц!

Всадники опустили головы, затем развернули лошадей и поскакали вниз по дальнему склону, скрывшись из виду. Бернардикий уже много раз проходил по этому маршруту и знал местность за его пределами. Далее по дороге должен был быть резкий спуск в лесистую долину, где армейские инженеры расчистили землю на достаточном расстоянии по обе стороны от пути, чтобы лишить любого нападающего возможности преподнести внезапный сюрприз. Это также давало римлянам возможность в случае необходимости перестроиться в более удобную оборонительную формацию. «Долина также была хорошим местом, чтобы устроить засаду на колонну, но три тысячи хорошо вооруженных солдат лучшей армии в мире должны быть более чем равными любой силе, которую племена смогут собрать вместе», — успокаивал себя Бернардикий.

Оглянувшись назад, он увидел, что промежутки между шестью когортами сузились, и их небольшие обозы из повозок и мулов теперь окружали легионеры последней центурии каждой когорты. Колонна теперь была чуть больше половины той длины, какой она была до остановки, невольно вытянувшись вдоль пути следования.

Центурион достиг вершины и посмотрел вниз, в долину. Он видел, что всадники ушли от колонны на километр, но других повстанцев все еще не было видно. Он осмотрел линию деревьев по обе стороны дороги, тем не менее, не обнаружив никаких признаков движения. Затем его взгляд упал на группу тел, лежащих на полпути между ним и всадниками. Обезглавленные трупы разведотряда. Их раздели, отобрали оружие и лошадей, а их бледные тела были забрызганы кровью под ярким солнцем. Когда колонна приблизилась, он услышал бормотание своих людей, разносившееся вдоль рядов когорты, и снова гневно потребовал тишины, прежде чем повернуться к своему заместителю.