Восстань и убей первым

Первоначальный план заключался просто в сборе информации, изучении обстановки в ходе проведения мероприятия и составлении плана похищения Мусави в следующем году. Это было важно в связи со слабой осведомленностью израильской разведки относительно «Хезболлы» в то время. Например, в ходе одного из важных совещаний по планированию выяснилось, что никто из присутствующих в зале не был знаком с шиитскими традициями поминовения усопших – когда посещают вдову или когда мужчины собираются в помещении hussainia (был даже приглашен для пояснений подполковник, который написал докторскую диссертацию по «Хезболле»)[1030]. Бригадный генерал Дани Ардити, начальник Управления спецопераций АМАН, не скрывал эмоций: с такими скромными сведениями было невозможно рекомендовать немедленное осуществление операции по похищению. Однако полностью поддерживал проведение такой акции в Джебчите в следующем году[1031].

Генерал-майор Ури Саги, начальник военной разведки АМАН, был настроен более амбициозно. «Управление спецопераций не хочет браться за эту работу, – сказал он на совещании командного состава АМАН 13 февраля. – Я принимаю предложение о ведении разведработы по “Хезболле” на основе новой модели, но давайте не терять и оперативного мышления. Мы создадим разведывательную модель с “оперативным довеском”. Подготовьте несколько вертолетов к постоянной боеготовности на атаку»[1032].

В этом момент внутри АМАН возникло существенное недопонимание[1033]. Главный офицер разведки АМАН бригадный генерал Дорон Тамир, находившийся в иерархии организации в подчинении у Саги, высказался таким образом, что понимает «оперативный довесок» всего лишь как часть разведывательной модели в отношении «Хезболлы». «Вертолеты взлетят и отработают вопросы установки цели, но ни при каких обстоятельствах не будут открывать огонь, – сказал он. – Только учебная атака». Те люди, которые должны были оценивать риски и возможные последствия операции, мыслили таким же образом. Именно поэтому они и не готовили эти оценки.

Однако Саги и его ближайшее окружение, как и начальник Генерального штаба Армии обороны Барак, думали совершенно по-другому. По их мнению, «оперативный довесок» – вертолеты с ракетами Hellfire лазерного наведения – должен оставить открытой возможность уничтожения Мусави.

В изначальный план этот вариант не входил, но теперь, когда возникли определенные возможности, соблазн стал слишком велик: уничтожить заклятого врага, задействуя совершенно новый способ «целевых» убийств с использованием дронов и ракет Hellfire. Это было именно то, чего так хотел Барак, которого только что воспели СМИ в связи с его 50-летием, – продемонстрировать в действии небольшую «умную» и разящую насмерть Армию обороны Израиля.

Таким образом, хотя и непреднамеренно, возникло два параллельных плана, чего никто так и не понял[1034].

В пятницу 14 февраля Управление по антитеррору АМАН подготовило доклад, из которого становилось ясно, что операция «Ночное время» была направлена только на сбор информации с целью последующего похищения Мусави. В докладе содержались следующие детали: «Кортеж Мусави обычно состоит из 3–5 автомашин. Из них 2–3 автомашины располагаются в начале и конце кортежа. Мусави обычно ездит в автомобилях «мерседес 280» или «мерседес 500». Их положение в кортеже не является фиксированным. Иногда он находится в первой машине, следующей за первым автомобилем сопровождения, иногда – во второй, иногда – в третьей. Машины охраны обычно «ренджровер»[1035].

В тот же день разведывательное управление ВВС выпустило приказы, указывающие на совершенно другой план: «Подразделения разведуправления и АМАН будут выполнять разведывательные задачи в зоне уничтожения цели. Позднее, в соответствии с полученной информацией, операция перейдет в атакующую стадию».

Это было опасное противоречие: одно подразделение готовилось к атаке, которую другое подразделение соответствующим образом не распланировало[1036]. Однако, поскольку операция официально по-прежнему считалась учебной, она не была включена в повестку дня еженедельного обзора, который посещали министр обороны и начальник Генерального штаба. Таким образом, министр обороны Моше Аренс был абсолютно не в курсе даже самого существования операции «Ночное время».

В пятничную ночь, всего через несколько часов после того, как израильские военные ведомства выпустили противоречащие друг другу приказы, отряд боевиков «Исламского джихада» проник в лагерь Армии обороны Израиля. Молодые солдаты, находившиеся на «учебке», спали в своих палатках. Джихадисты убили троих из них кинжалами, топорами и вилами. Сообщая об этой террористической атаке в конце шабата, Хаим Явин, главный обозреватель единственного израильского телеканала, назвал предыдущую ночь «Ночью вил».

Моральный дух в стране вновь упал.