Воссозданный (ЛП)

- Мы бессмертны, Лили. Мы можем легче переносить боль. Мы не чувствуем касаний, не так чувствительны к боли. Тебя, смертную, такое… - он покачал головой, - может разрушить.

- Но теперь я сфинкс. Я могу это вынести. Бывают вещи похуже боли.

- Верно, но тебе нужно понять, Лили, что твоя связь с Амоном сильнее нашей. Ты питаешь его. И мы должны следить, чтобы ты была сильной, если не защищать, чтобы помогать его. Ты должна позволить нам защищать тебя, - закончил он.

Я осторожно отпустила рубашку Астена и повернулась к Ахмосу. Его губы были тонкой линией, он покачивал головой в ответ на невысказанный вопрос.

- Мы будем в порядке, Лили, - сказал Астен, снова взял меня за руку и ободряюще пожал. – Раны на теле временны. Куда опаснее то, что у Амона забирают жизненную энергию. Мы должны скорее его спасти, пока не случилось худшее.

Я кивнула и вдруг поняла, что моя ладонь в руке Астена, что он чертит большим пальцем маленькие круги на коже между моим большим и указательным пальцами. Я посмотрела на него, и он отпустил и отвернулся, его шея покраснела. А нахмурилась и решила игнорировать покалывание на коже, где он меня коснулся.

Впервые с нашего с Амоном расставания я захотела, чтобы братья были смертными, чтобы смогли заключить со мной связь, взять немного моей энергии. Я была сфинкс, да еще и с кулоном Гора, и это придавало мне энергии. И хотя я не спала, тело могло идти еще часами. Я бы отдала часть сил, чтобы они исцелились.

Но сейчас я не могла ничего сделать, по крайней мере, не знала об этом, так что решила, что лучше все силы направить на спасение Амона.

- Скажу больше, - прошептала я. – Пожирательница знает, что я здесь. Если бы Амон не кричал мне проснуться… - я замолчала. – Казалось, у нее есть силы что-нибудь сделать со мной даже в таком сне.

- Это возможно, Астен? – спросил Ахмос. – Ее связь через сон может быть такой сильной?

Выдохнув, Астен потер шею.

- Не знаю. Таких случаев не было. Похожая связь между Исидой и Осирис. И эта связь сильна даже во сне. Они могут общаться на больших расстояниях. Но никто из них не сталкивался с Пожирательницей и не попадал в преисподнюю, насколько я знаю. У нас слишком мало информации, чтобы строить догадки.

Ахмос фыркнул.

- Потому стоит предполагать худшее, а надеяться на лучшее.

Взглянув поверх моей головы на Астена, Ахмос нахмурился и вскинул брови.

- Не могу, - сказал Астен. – Не проси меня.

Повернувшись к нему, я спросила:

- Что не можешь?

Он вздохнул и посмотрел на брата, но Ахмос только скрестил руки на груди и сверлил Астена взглядом.

Наконец он ответил:

- Я могу контролировать твои сны.

- Неплохо. И ты поможешь сразиться с Пожирательницей, когда я снова ее увижу?

- Нет. Это работает не так. Ты не можешь по-настоящему сражаться с ней во сне.

- А мне казалось, что могу.

- Не можешь. Или, по крайней мере, не должна. Мир сна полон намеков того, что могло быть, но и того, что мы хотим. И порой, когда он понимает, чего мы хотим сильнее всего, он забирает это у нас. Никому нельзя доверять во сне. Я много раз видел, как люди теряются, никогда не покидают мир сна. И даже я, наделенный властью над снами, поддаюсь этому. Помни это, ведь даже если ты одолеешь Пожирательницу во сне, это не значит, что такое случилось в реальности. Из-за связи с Амоном ты можешь только раскрыть ей свои силы и умения сражаться. Она уже может знать, где мы, проследовав за тобой во сне.

- Потому скоро нужно покидать это место, - сказал Ахмос.

- Да. Нужно, - ответил Астен, он словно был готов уходить.

- Погодите, - сказала я, остановив его, положив ладонь на его руку. – Это не объясняет, почему ты не хочешь мне помогать, - Астен посмотрел на мою ладонь и медленно положил сверху свою с дрожью. Он взглянул мне в глаза, и я заметила скрытые секреты и печаль в глубинах. Я с любопытством включила силу, раскрывающую правду, но магия не успела сработать, он разорвал нашу связь.

Его палец приподнял мою голову за подбородок, чтобы я посмотрела на него.

- Не надо, - прямо сказал он. – Я знаю, ты хочешь ответы, но, прошу, не заходи далеко. Не в этом.

Боль заполнила его глаза, и я кивнула, устыдившись, что пыталась увидеть то, чем он не хотел делиться. Я опустила голову, слезы застилали глаза.

Его теплый голос тихо заполнил пространство между нами, и хотя слова были простыми, я знала, что за каждым из них скрывается много невысказанного.

- Прошу, не плачь. Прости, Лили.

Было что-то в том, как он произнес мое имя. Мне стало не по себе, но появилась еще и надежда с тревогой. Что-то происходило. Я растерялась, но чувствительность повысилась. Сердце билось в рваном ритме, дыхание эхом повторяло биение. При этом между нами растекалась боль, выливаясь через край, заливая эмоции, словно молоко в переполненном стакане.

Астен моргнул и отодвинулся, отводя взгляд. Он безмолвно отвернулся и направился прочь, оставляя меня и Ахмоса, и только следы отмечали его путь.

- Что с ним? – спросила я Ахмоса, вытерев слезы. Можно было задать такой вопрос и обо мне. Глядя на Астена, я чувствовала что-то, что было намного сильнее чувств к брату.