Воссозданный (ЛП)

- Ты не знаешь, как сильно я скучал, - сказал он, проводя рукой по моей шее, ладонь остановилась на моей щеке. Амон подошел ближе, и на миг Тиа замерла, но этот миг быстро прошел. Я ощутила гудение радостной Тии, когда он погладил мою – нет, нашу – щеку большим пальцем, тепло солнца оставалось от его прикосновения, что успокаивало и согревало кожу.

- Не знаю, не видится ли мне, или это чудо, что сотворили боги, но мне все равно.

И он поцеловал меня. Прикосновение к моему рту заставило меня вздрогнуть. Я была ошеломлена, я видела все через память Тии, и это восхищало и расстраивало. Он поцеловал ее и не знал, что это была не я, запутавшаяся в ревности, но видеть Амона и касаться его было даром. Я ощутила его объятия, и он словно держал мое сердце в своих ладонях.

Поцелуй становился все более страстным, Амон прижал меня к себе так крепко, что казалось, что ничто не разделит нас.

Но что-то смогло.

Вскинув голову, он бросил слово, которое я не поняла, и тут я услышала неподалеку крик животного. Амон исчез из моих рук, его версия в синяках проснулась. Он поспешил вскочить на ноги и развернулся.

- Лили? – звал он. – Лили!

Земля содрогалась, монстр с зубами и клыками появился из пропасти. Тиа следила до утра, но он больше не засыпал. Я не знала, как работала эта связь во сне. Львица уже спала, а я не видела никакую версию Амона. Наверное, связь работает, когда я сплю, и если я могу спать.

Тиа не соврала, когда сказала, что поцелуй начал Амон, и, что интересно, я уже не ревновала. Конечно, хотелось бы быть там самой, чтобы он целовал не Тию, но быть с Амоном в любом случае было прекрасно. Чудесно. И Тиа была причиной, по которой это стало возможно. Я не могла ее за это винить, как и за то, что ей понравился поцелуй. Какой бы девушке не понравился поцелуй прекрасного бога солнца как Амон?

Благодарная ее теплому присутствию, я прошептала:

- Спи, а я найду завтрак.

Я не чувствовала движения Тии, пока не прошла половину пути к месту, где нас оставила Исида. Я надеялась, что доктор Хассан все еще там, и шла ровным шагом, хотя тело болело. Впрочем, боли было меньше, чем перед сном.

«Вместе мы исцеляемся быстрее», - сказала она мне, остановив меня и потянув мои руки и спину, изогнувшись, как кошка, а потом я снова смогла управлять конечностями.

- Ч-что это? – пролепетала я, пытаясь вернуть темп.

«Ты не поняла с первого раза?».

- Я услышала тебя. Просто не понимаю, почему вдруг нужно было остановиться и потянуться, когда мышцы уже были теплыми от бега.

«О, это».

- Да. Это. Ты меня захватываешь?

«Уверяю, твой разум такой же нетронутый и в твоей власти, как и был».

- Тогда как ты это сделала?

«Не я. Это ты».

- Нет. Это было бессознательно.

«Нет. Мы подумали об этом».

- Что значит мы? Я не думала об этом. Это ты.

«Может, с этого и началось. Но твое сознание согласилось. Не тревожься. Это хороший знак. Значит, мы становимся едины. Нам захотелось потянуться. И мы это сделали».

- Может, для тебя это и хорошо. А я словно одержима.

«Наоборот. Ты защищена. Расслаблена. Наполнена мной. Твой разум свободен и спокоен. Так для меня ощущается бег. При таком действии ты ближе ко мне, и твое тело легко реагирует на меня».

Мой бег раньше был ровным, теперь стал рваным. Словно я бежала на трех ногах и не могла подобрать темп. Чтобы отвлечься, я сказала:

- Я не злюсь. За Амона.

«Знаю».

- Просто… в следующий раз, когда такое случится, разбуди меня, ладно?

«Я попробую, Лили».

- Спасибо, - я бежала, начиная размышлять, что еще изменило во мне превращение в сфинкс.

«Что такое?» - спросила Тиа.

- Просто думаю, что превращение в сфинкс может, ну, знаешь…

«Сделать монстром?».

- Нет. Да. Возможно.

«Твои представления о сфинкс неверны, хотя, признаю, я бы хотела оставить свои клыки и когти».

- Когти были бы кошмаром для моей маникюрши. Но вот ты в моей голове, а что еще изменилось?

«Обострились чувства. Это началось с заклинания, а когда я приняла тебя, эффект остался».

- Погоди. Ты… приняла меня?

«Да. Все львицы знали о заклинании, когда его произнесли. Мы собрались на поляне, чтобы оценить нашу совместимость. Каждой был дан выбор – отбросить облик и слиться с тобой разумом – но я была той, кто лучше всех слышал твои мысли. Сестры поклонились, а я начала охоту, чтобы оценить, достойна ли ты».

- И ты могла меня убить?

«Если бы ты не подошла, да».

- Что ты оценивала?

«Многое. Твою смекалку. Твой уровень смелости перед лицом смерти. Твою решимость. Но больше всего – твое сердце».

- Ты все это могла ощутить?

«Да. Твое сердце хорошее. Его сила исходит из любви. В тебе нет амбиций или жадности. С моей точки зрения, тебя держат лишь ограничения, что ты сама себе наложила. Ты держишь в клетке желания и страсти, по своей воле живешь в клетке. Ты знаешь, чего хочешь, но боишься идти за этим. То, что ты так далеко зашла, говорит о глубине чувств в твоем сердце. Когда я узнала это о тебе, я подумала, что могу помочь тебе принять эту сторону себя, открыть все, что ты скрывала. Потому я приняла тебя и оставила то, чем была, чтобы помочь тебе стать намного сильнее».