Воссоединение

Разобравшись с управлением корабельными камерами и датчиками, я принялся с ними работать. Необходимо было убедиться, что на корабле не осталось никого из экипажа, дабы не опасаться получить удар в спину.

Хотя нигде не обнаружилось никакого движения, я решил не рисковать.

— Открой двери во всех помещениях, кроме кабины управления, — приказал я компьютеру. — И распахни шлюз.

— Чрезвычайно опасная операция! — заволновался компьютер. — Грозит полной разгерметизацией отсеков.

— Выполняй!

Я хотел избавиться от тех, кто, возможно, был на борту.

После того как остатки воздуха улетучились в космос, я перекрыл шлюз и включил регенератор. Если на рейдере и оставался кто-то из экипажа, то теперь все они были мертвы.

Я не ощущал ни жалости, ни тем более угрызений совести. Отныне мне была близка иная философия — убей любого, кто встанет на пути, прежде чем он это сделает с тобой.

Дойдя до камбуза, я сбил корку льда с пирамиды консервов и набросился на промороженное мясо, запивая горячим кофе из автомата.

Итак, лететь до Аврила предстояло больше года. Конечно, была возможность почти мгновенно достичь цели благодаря гиперприводу рейдера, но, к сожалению, корабельный псевдоразум не был в этом деле специалистом, а я тем более.

— Ты знаешь, железяка, мне страх как не охота тащиться так долго до Аврила. Объясни мне, почему для прыжка тебе нужны энергетики?

— Судя по вашим действиям, пилот, квалификация у вас низкая, — отозвался компьютер. — Поэтому вы просто не поймете мои объяснения. Поверьте на слово, вам с этим не справиться. Даже с моей помощью.

— Ясно, — сказал я. — Что ж, проглочу это с болью в сердце, так уж и быть. Но это не значит, что ты, мать твою, должен молчать про следящее устройство, которое выдает наше месторасположение. Я говорю об аварийном бипере, вшитом в твои потроха. Что скажешь в свое оправдание?

— Я не собирался скрывать эту информацию, пилот. Оно находится в средней секции обшивки, сразу над грузовым модулем, под антенной резервной связи.

— Совсем другой разговор, — повеселел я. — Как я могу его изъять или уничтожить? Нам ни к чему пристальное внимание спецслужб.

— Это будет сделать сложно без потерь и специального оборудования.

— Объясни.

— Для того чтобы дезактивировать устройство слежения изнутри, нужно пожертвовать секцией внешней брони и резервной связью.

— Значит, мы получим вскрытый и выпотрошенный грузовой отсек и большую дырку в корпусе? Вот это новость! Чем нам это грозит в случае атаки?

— Во-первых, нестабильностью корпуса. В случае попадания туда ракеты, корабль разломится пополам. Во-вторых, будут осложнения во время посадки. Проем в обшивке может стать смертельно опасным для целостности корабля. В-третьих…

— Ты пытаешься меня напугать?

— Не забывайте, пилот, что я машина, а не человек. Пугать я не умею.

— Ты прав, железяка. Но у меня есть миссия. Приказываю отстрелить в космос к чертовой матери эту секцию. Или попытайся отключить устройство.

— Я не могу выполнить ваши приказы, пилот.

— Называй меня капитаном. Не можешь или не хочешь?

— Я не могу выполнить ваши приказы, капитан. Секция не удаляется дистанционно. Ее демонтаж производится вручную в специализированном доке. Что касается отключения устройства, здесь без вариантов. Оно автономно, я могу снимать данные о его состоянии, но не могу влиять на его функционирование. Это за пределами моих умений.

— Ну хорошо, покажи мне на плане эту секцию. Попробую осмотреть ее на месте. Не может такого быть, чтобы мы не смогли самостоятельно изолировать одного несчастного слухача.

Грузовой отсек был наполовину пуст, если не брать в расчет несколько гусеничных бульдозеров и три зачехленных компрессора для сжижения кислорода. Потолок был монолитен и не имел швов. В нем не было никаких люков или съемных секций, через которые можно было дотянуться до следящего устройства. Металл в этом месте был усилен бронированными переборками, как ни в одном другом месте. Плюс альфа-шпангоуты и кристаллитовые стержни для увеличения надежности в случае ракетного попадания. Я думаю, на верфи это сделали намеренно, дабы нельзя было добраться до следящего устройства без серьезных последствий. Снять его можно было только в доке или, на худой конец, прибегнуть к направленному взрыву изнутри, после чего пожинать горькие последствия содеянного. Нет, господа конструкторы, на это я пойти не мог.

С ненавистью прожигая взглядом чертову переборку, мешающую добраться до маленького поганца, я ударил кулаком по потолку, ощущая растущую головную боль.

— Мыслей свежих нет, но еще не вечер. Еще раз покажи схему грузовой секции и просчитай варианты направленного взрыва, — сказал я, вернувшись в кабину управления.

— Следящее устройство не активно, капитан, — огорошил меня компьютер. — Уже в течение пяти минут. Если принять отрицательные результаты диагностики за основу, оно вышло из строя и больше не передает узконаправленный сигнал.

— Как это — «вышло»?! Ты мне сказки не рассказываешь? — засомневался я. — Только что пел, что его невозможно отключить…