Воссоединение

Удар. Старкрейсер содрогнулся, мигнул свет, и штурманы засуетились, выравнивая сбившуюся на сотые доли градусов траекторию движения корабля, которую если не исправить, то отклонение быстро перерастет в катастрофу. Корабль пойдет юзом с сильным дифферентом, который в считанные секунды просто разорвет судно на части, предварительно размазав экипаж по переборкам, словно паштет по корке хлеба, сильнейшей перегрузкой.

С одним кораблем именно это и случилось. Агент Чемберлен видел, как это произошло по бортовому иллюминатору. Движение эскадры было очень быстрым, но он успел заметить, как корабль резко развернуло. Воображение дорисовало картину: судно разломилось пополам и по всей поверхности пузырями пошли взрывы, разрушая переборки и внешний корпус, а взрыв реактора довершил разрушение и без того превратившихся в хлам конструкций.

— Мы проскочили! — закричал оператор.

И действительно, впереди практически исчезли светлые линии.

— Потери?!

— Секунду, сэр… Три крейсера и линкор погибли… еще у семи кораблей серьезные повреждения… У нас разгерметизация сорок шестого, сорок седьмого, сорок восьмого отсека… — Понимая, что перечисление займет слишком много времени, оператор констатировал: — Собственно говоря, снаряд пробил нас насквозь. Плюс сильные пожары во всех сопредельных отсеках.

— Что ж, мы легко отделались…

— О чем это вы? Разрушения и жертвы просто ужасны!

— Войди снаряд на сто метров дальше к корме или ближе к носу, и он пробил бы нам топливные отсеки или задел реактор… — пояснил адмирал. — Так что все относительно.

— Понятно, — содрогнувшись, кивнул полковник Чемберлен.

Он живо представил себе, что случилось бы с кораблем в этом случае — один большой ослепительный огненный шар. Никто ничего бы не почувствовал.

— Но это еще не все…

— Что?

— Я бы сказал, что мы преодолели самый простой участок пути. Теперь нас ждет лобовая атака…

27

Лобовая атака противника практически ничем не отличалось от той, которую пришлось пережить контр-адмиралу совсем недавно, когда ему вменялось захватить чип, благодаря которому они добрались сюда и ввязались в новую заваруху. Тот же обстрел из всех стволов, те же рваные маневры атакующих кораблей в попытке уклониться от летящих на них лавин снарядов и лазерных импульсов.

А вот для полковника КЕК все было внове, и он реагировал на все очень остро, вздрагивая каждый раз, когда и без того нещадно трясущийся старкрейсер сотрясался от очередного попадания в борт, гася вибрацию в специальных буферных танках.

— Крейсер «Серафим» и линкор «Гросс» подбиты, — доложил оператор.

Силаев лишь кивнул, показывая, что принял информацию к сведению. Потери большие, и было обидно, что эти корабли погибли, не сделав ни одного залпа по врагу.

— Линкор «Зеркало Горгоны» уничтожен…

Винсент увидел смертельно побледневшего комитетчика. Тому наверняка казалось, что очередной жертвой станет именно их корабль. Его можно было понять. Когда Силаев зеленым лейтенантом участвовал в похожих операциях, он чувствовал себя точно так же. Доклады о потерях удручали, и казалось, еще немного — и следующим в списке жертв окажешься именно ты и твой корабль. А постоянная бомбардировка лишь подтверждала эти страшные опасения. Но сверхпрочная броня продолжала держать удары, и все заканчивалось относительно благополучно. Правда, сейчас складывалась несколько иная ситуация…

Адмирал не стал успокаивать комитетчика, тот сам выбрал свой путь. «Впрочем, он ведь получил приказ сопровождать нас, — вспомнил Винсент. — Ну, да не важно…»

— Сэр, подходим к дистанции для тормозного импульса… Необходимо начать импульс через десять секунд, — начал отсчет оператор. — Десять, девять, восемь…

— Отставить.

— Сэр?…

— Произвести тормозящий импульс через сорок секунд.

— Но, сэр! — не поверил своим ушам оператор. — Мы можем не успеть затормозить и просто врежемся в планету!

— Выполнять!

— Есть, сэр! Тормозящий импульс через сорок секунд! Сорок! Тридцать девять…

— Что он имел ввиду, адмирал?! — встрепенулся полковник Чемберлен, услышав про столкновение с планетой.

— Только то, что сказал.

— А мы врежемся?!

— Максимум — войдем в верхние слои атмосферы. Но это не страшно… — сделал попытку пошутить адмирал.

— О, боги! Зачем же так рисковать?! — не унимался комитетчик.

— Затем. Если действовать по инструкции, мы просто не сумеем пройти сквозь заградительный огонь флота чужих достаточно быстро! Кроме того, к месту нашего прорыва спешат еще четыре эскадры Альянса. Увязни мы хоть на минуту в перестрелке, нас просто расстреляют из сотен стволов, как куропаток. Мы вообще не доберемся до своей цели. Потому приходится идти на риск.

— …Двадцать два, двадцать один, двадцать… — продолжал отсчет оператор.

Чужие корабли стали уже видны без приборов, главным образом из-за вспышек от производимых выстрелов. Чем ближе подбирались федеральные корабли к противнику, тем больше повреждений они получали, но все еще не могли дать сдачи. Погибло еще два корабля, но эскадра продолжала свой неумолимый бег.

— Десять, девять, восемь…

Старкрейсер получил еще несколько жестоких ударов, но выдержал.