Воспоминания о К Марксе и Ф Энгельсе (Часть 2)

После первого заседания Маркс сказал мне в отеле, где мы остановились, что Рудольф Шрамм, бывший прусский консул в Милане, находится в Гааге. Это человек, которого я считал ответственным за насилие, совершенное надо мной итальянскими властями в Милане. Когда они арестовали меня, я написал письмо германскому консулу и, увидев имя Рудольфа Шрамма в адресной книге, адресовал письмо ему. Но не последовало никакого ответа на письмо, в котором я требовал, чтобы германский консул защитил меня, так как я был в то время тем, кого называют "германский подданный". На следующем заседании конгресса, перед самым перерывом, я публично попросил Рудольфа Шрамма встретиться со мной, так как хотел получить от него удовлетворение. На следующее утро репортеры, не понявшие меня, так же как они не понимали или извращали все, что говорилось и делалось делегатами, опубликовали сообщение, что Шрамм приговорен конгрессом Интернационала к смерти. Поэтому Шрамм был предупрежден властями и в сопровождении двух сыщиков и двух полицейских в форме явился на конгресс, чтобы выяснить причину смертного приговора. Все засмеялись, когда Шрамм, старый повеса, разодетый как денди, с седыми волосами, уложенными в локоны, сильно надушенный, с розами в петлице, возмущенно изложил свою просьбу, чтобы его обвинитель предстал перед ним. Маркс указал ему на меня. Он выпрямился и, презрительно взглянув на меня, сказал: "Я думал, что оскорбил меня кто-нибудь вроде Луи Блана, Фридриха Энгельса или Карла Маркса, но такой мальчишка. Ба!..

154

Но тем не менее я вызываю его на дуэль". Делегаты снова засмеялись, а я, вскочив, взял шляпу и сказал свирепому старому денди, что готов с ним встретиться. Мы оба вышли, и на тротуаре в окружении толпы зевак я объяснил ему, что, по-моему, он заведомо пренебрег своим долгом, не оказав мне защиты. "Но, дорогой мой, - сказал он, - я же не был консулом в Милане в это время, и вы, должно быть, посмотрели в старую адресную книгу". Последовали дальнейшие объяснения, и Шрамм удалился, сказав сыщикам и полицейским, готовым "схватить меня", что произошла ошибка. Когда я вернулся на конгресс, мы вновь посмеялись над г-ном Шраммом. Несмотря на это, сообщение о том, будто Интернационал постановил убить Шрамма, обошло всю европейскую прессу и не нашлось ни единой газеты, готовой опубликовать мое объяснение по этому делу.

За всю свою жизнь я ни разу не видел со стороны репортеров, а также и редакторов ни малейшей склонности обращаться с социалистами хоть с крупицей справедливости - они, вероятно, считают социалистов сумасшедшими или негодяями. Некоторые газеты в Гааге призывали женщин остерегаться членов Интернационала, которые якобы привыкли прямо на улице срывать серьги и другие драгоценности.

Расследование бакунинских интриг против организации было жизненно важным для существования и деятельности Интернационала. Бакунин образовал второе общество внутри Интернационала с неприкрытой целью направлять движение последнего по своей указке. У нас были письменные и устные свидетельства на этот счет. Даже секретные инструкции и устав Международного социалистического Альянса (как был назван этот заговор), написанный самим Бакуниным, были в нашем распоряжении. Делегаты Вальтер, Люкен, Вишар, Рош Спленгар и я были избраны в комиссию по расследованию, чтобы доложить, что должно быть сделано с людьми, которые пытались разрушить организацию. Комиссия избрала меня председателем. Мы получили свидетельские показания от Энгельса, Маркса, Серрайе, Дюпона, генерала Врублевского, Лафарга и других, доказывавших, что Альянс существовал в Испании, Италии, Швейцарии, Бельгии, Англии, Америке и что его деятельность имела целью парализовать рабо

155