Воспоминания и размышления (Том 2)

7 октября началась переброска войск из резерва Ставки и с соседних фронтов на можайскую оборонительную линию. Сюда прибывали 14 стрелковых дивизий, 16 танковых бригад, более 40 артиллерийских полков и ряд других частей. Заново формировались 16, 5, 43-я и 49-я армии. В середине октября в их составе насчитывалось около 90 тысяч человек. Конечно, для создания сплошной надежной обороны этих сил было явно недостаточно. Но большими возможностями Ставка не располагала, а переброска войск с Дальнего Востока и из других отдаленных районов в силу ряда причин задерживалась. Поэтому мы решили в первую очередь занять главнейшие направления: волоколамское, можайское, малоярославецкое, калужское. На этих же направлениях сосредоточивались и основные артиллерийские и противотанковые средства.

На волоколамское направление мы направили штаб и командование 16-й армии во главе с К.К.Рокоссовским, А. А. Лобачевым и М. С. Малининым. В состав 16-й армии включались новые соединения, так как ее дивизии, переданные 20-й армии, остались в окружении западнее Вязьмы. 5-я армия под командованием генерал-майора Д. Д. Лелюшенко (после его ранения в командование армией вступил генерал Л. А. Говоров) концентрировалась на можайском направлении. В район Наро-Фоминска сосредоточивалась 33-я армия, командующим которой вскоре был назначен генерал-лейтенант М. Г. Ефремов. На малоярославецком направлении развертывалась 43-я армия под командованием генерал-майор К. Д. Голубева. 49-я армия генерал-лейтенанта И. Г. Захаркина занимала оборону на калужском направлении.

Всех этих командующих мы хорошо знали как опытных военачальников и надеялись на них. Знали, что они с вверенными им войсками сделают все возможное, чтобы не пропустить врага к Москве.

Должен отметить четкую работу штаба фронта во главе с генерал-лейтенантом В. Д. Соколовским, начальником оперативного отдела генерал-лейтенантом Г. К. Маландиным. Энергичные усилия по обеспечению устойчивой связи с войсками фронта были предприняты начальником войск связи фронта генерал-майором Н. Д. Псурцевым.

В тылу войск первого эшелона Западного фронта проводились большие инженерно-саперные работы по развитию обороны в глубину, строились противотанковые заграждения на всех танкоопасных направлениях. На основные направления подтягивались резервы фронта.

Штаб фронта вскоре переехал в Перхушково. Отсюда протянулись телефонно-телеграфные провода к наземным и воздушным силам фронта. Сюда же подтянули провода из Ставки Верховного Главнокомандования.

Таким образом, по существу заново создавался Западный фронт, на который возлагалась историческая миссия - оборона столицы нашей Родины.

Под руководством Центрального Комитета развернулась огромная работа по разъяснению создавшегося положения - непосредственной опасности, нависшей над Москвой. Партия призвала советский народ с честью выполнить свой долг и не пропустить врага к столице.

В тылу войск противника, в районе западнее и северо-западнее Вязьмы, в это время все еще героически дрались наши окруженные 16, 19, 20, 24-я и 32-я армии и оперативная группа генерала И. В. Болдина, пытаясь прорваться на соединение с частями Красной Армии. Но все их попытки оказались безуспешными.

Оказавшись в тылу противника, войска не сложили оружия, а продолжали мужественно драться, сковывая крупные силы врага, не позволяя ему развить наступление на Москву.

Самым важным было тогда выиграть время для подготовки обороны войск фронта. Если с этой точки зрения оценить действия частей, окруженных западнее Вязьмы, то надо отдать должное их героической борьбе.

Командование фронта и Ставка помогали окруженным войскам. Осуществлялась бомбардировка с воздуха немецких боевых порядков, сбрасывались с самолетов продовольствие и боеприпасы. Но большего тогда фронт и Ставка для окруженных войск сделать не могли, так как не располагали ни силами, ни средствами.

Дважды - 10 и 12 октября - были переданы командармам окруженных войск радиограммы, в которых содержалась краткая информация о противнике, ставилась задача на прорыв, общее руководство которым поручалось командующему 19-й армией генералу М. Ф. Лукину. Мы просили немедленно сообщить план выхода и группировку войск и указать участок, где можно было бы организовать помощь окруженным войскам авиацией фронта. Однако на обе наши радиограммы ответа не последовало: вероятно, пришли они слишком поздно. По-видимому, управление было потеряно, и войскам удавалось прорываться из окружения лишь отдельными группами.

Вот что мне рассказывал потом бывший командир 45-й кавалерийской дивизии Андрей Трофимович Стучепко.

- Пробиваясь из окружения с остатками дивизии на соединение с фронтом, мы везде, где только было возможно, уничтожали гитлеровцев, которых в общей сложности уложили не одну тысячу. В середине октября не было дня, чтобы у нас не происходили ожесточеннейшие схватки с врагом. В этих боях погибло много замечательных бойцов, командиров и политработников.