Воспламенение

Финник Одейр — что-то вроде живой легенды Панема. Так как он выиграл шестьдесят пятые Голодные Игры, когда ему было четырнадцать, он по-прежнему остается одним из самых молодых победителей. Будучи из Дистрикта-4, он был профи, так что, преимущество было на его стороне, но то, что не мог предоставить ему тренер, — это его необыкновенная красота. Высокий, спортивный, с золотой кожей, бронзовыми волосами и с этими потрясающими глазами. В то время как другие трибуты в том году должны были из кожи вон лезть, чтобы получить горстку зерна или немного спичек в качестве подарков, у Финника не было недостатка ни в чем: ни в пище, ни в лекарствах, ни в оружии. Потребовалось около недели, прежде чем его конкуренты поняли, что он тот, кого нужно убить, но было поздно. Он уже был отличным борцом с копьями и ножами, которые он нашел у Рога изобилия. Когда он получил парашют с трезубцем, который, вероятно, был самым дорогим подарком из всех, которые я видела на арене, все было кончено. Дистрикт-4 промышляет рыбной ловлей. Он провел на лодках всю свою жизнь. Трезубец был естественным продолжением его руки. Он соткал сеть из виноградной лозы, которую нашел, и использовал ее, чтобы запутывать противников, затем протыкая их трезубцем. Буквально за несколько дней корона стала его.

С тех пор жительницы Капитолия пускали по нему слюни. Из-за его молодости, они не могли трогать его первый год или два. Но с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать, он упорно тратил свое время на Игры, и они все отчаянно влюблялись в него. Никто не мог устоять перед ним долгое время. Он проходил через четырех или пяти из них за каждый свой визит. Будь они старыми или молодыми, красивыми или обычными, богатыми или не очень, он делил с ними компанию и принимал их экстравагантные подарки, но он никогда не оставался и как только уходил, он никогда больше не возвращался.

Я не могу утверждать, что Финник не один из самых потрясающих, чувственных людей на планете. Но я могу честно сказать, что он никогда не привлекал меня. Возможно, потому, что он уж слишком красив, или, возможно, его слишком легко получить, а возможно, на самом деле потому, что его слишком легко потерять.

— Нет, спасибо, — отказываюсь я от сахара. — Но, полагаю, я бы с удовольствием взяла у тебя этот наряд на время.

Он завернут в золотую сеть со специальным узлом на его паху, так что, можно сказать, что он технически полностью обнажен, и он настолько близко, насколько это вообще возможно. Я уверена, его стилист считает, что, чем больше Финника увидит аудитория, тем лучше.

— Ты очень пугаешь меня в этом костюме. Что случилось с милыми платьями маленькой девочки? — спрашивает он. Он слегка облизывает свои губы языком. Вероятно, это сводит с ума большинство людей. Но по некоторым причинам все, о чем я могу думать, — это старый Крэй, выделяющий слюну над бедными, голодными молодыми женщинами.

— Я переросла их, — отвечаю я.

Финник берет воротник моего костюма, держа его между пальцами.

— Это совсем не подходит для Двадцатипятилетия Подавления. Из тебя бы получился отличный бандит в Капитолии. Драгоценности, деньги, все, что пожелаешь.

— Я не люблю драгоценности, и у меня есть гораздо больше денег, чем мне нужно. А на что ты тратишь все свои, Финник? — говорю я.

— О, я не имел дело ни с чем столь же банальным, как деньги, в течение многих лет, — говорит Финник.

— Тогда чем же они платят тебе за удовольствие, полученное от твоей компании? — спрашиваю я.

— Тайнами, — говорит он мягко. Он наклоняет голову так, что его губы почти касаются моих. — А что насчет тебя, огненная Китнисс? У тебя есть какая-нибудь ценная тайна для моего времени?

По какой-то глупой причине я краснею, но, тем не менее, удерживаю себя в руках.

— Нет, я как открытая книга, — шепчу я в ответ. — Все, кажется, узнают мои тайны еще до того, как их узнаю я сама.

Он улыбается.

— К сожалению, думаю, это правда. — Он бросает взгляд в сторону. — Сюда направляется Пит. Мне жаль, что вам пришлось отменить свою свадьбу. Я понимаю, как тяжело это должно быть для вас. — Он закидывает еще один кубик сахара себе в рот и уходит.

Пит подходит ко мне, одетый в такой же костюм, как у меня.

— Что было нужно Финнику Одейру? — спрашивает он.

Я поворачиваюсь и подношу свои губы к Питу, опускаю веки, копируя Финника.

— Он предлагал мне сахар и хотел знать все мои тайны, — говорю я своим самым лучшим обольстительным голосом.

Пит смеется.

— Фу, ты не серьезно?

— Серьезно, — отвечаю я. — Я расскажу тебе больше, когда по моей коже перестанут бегать мурашки.

— Как думаете, мы бы закончили так же, если бы только один из нас победил? — говорит он, оглядывая остальных чемпионов. — Просто еще одной частью этого дурацкого шоу?

— Конечно, особенно ты, — говорю я.

— О, и почему особенно я? — спрашивает он с улыбкой.

— Потому что у тебя есть слабость к красивым вещам, а у меня нет, — говорю я с нотками превосходства. — Они бы заманили тебя на свой Капитолийский путь, и ты был бы навсегда потерян.