Восьмой грех

— Вы можете себя немного обессмертить, если вам все же удастся справиться с задачей, а не провести нас. Прямо как покорный слуга микробиолог Ричард Мьюрат.

— Для меня это была бы честь, — ответил Мальберг с заметной иронией в голосе.

Мьюрат не нашелся что ответить на это и продолжил:

— Мне, наверное, не стоит вам объяснять, что все черные документы и манускрипты с красным руническим крестом — для вас табу. Как вы заметили, в замке Лаенфельс нет ни ключей, ни запоров, а также сейфов. Уважение к другим требует абсолютной сдержанности. От вас я жду особой скромности. Я категорически запрещаю вам хотя бы одним глазом смотреть на результаты моих исследований. Я надеюсь, мы друг друга поняли.

Высокомерие, с которым говорил Мьюрат, вызвало отвращение у Мальберга. И Лукас был рад, когда этот тип наконец ушел. Склонившись над книгой Менделя, Мальберг продолжил работу. Но его все не покидала мысль, что он уже где-то видел этого Мьюрата.

Глава 58

Утром следующего дня Мальберга разбудили раскаты да лекого грома. С запада от Рейна, над Зонвальдом, буше вала сильная осенняя гроза.

Лукас лег спать только в четыре часа утра — настолько сильно он увлекся расшифровкой книги Мальбергу захотелось позавтракать, и он, набрав на телефоне «девятку», высказал пожелания по поводу еды. Чуть позже в комнату во шел один из братьев и принес Лукасу заказанный завтрак.

При этом он шепнул Мальбергу:

— Груна и доктор Дулацек ждут вас в десять на крепостной башне!

«Странный способ общения», — подумал Мальберг. Теперь он понял, как члены братства предупреждают друг друга, не опасаясь прослушивания.

Лукас посмотрел на часы. У него еще оставалось десять минут для завтрака. Он жадно проглотил две клейкие булочки с медом и вареньем, запил их отличным кофе — и отправился в путь.

Квадратная неуклюжая башня была выше самого замка на три этажа. На ее верхушку с зубцами можно было попасть только по узкой деревянной лестнице, которая зигзагами устремлялась вверх. Нужно было обладать недюжинной выносливостью, чтобы преодолеть все сто тридцать ступеней. Аницета на этой башне, вероятно, не видели ни разу. По этой причине Груна и выбрал это место.

Несмотря на то что Лукас обладал спортивной фигурой, он дышал тяжело и даже хватал ртом воздух, когда поднялся наверх. Его уже ждали. Груна представил доктора Дулацека, цитолога и бывшего монаха-бенедиктинца, как друга, которому можно доверять.

— Вы наверняка уже заметили, что в братстве есть люди, которые не заслуживают доверия, — начал издалека Груна.

Мальберг был поражен открывающимся отсюда видом на долину Рейна, где далеко внизу, прямо под ними, бушевала буря.

— Сегодня ночью я познакомился с профессором Мьюратом, — ответил Лукас. — Извините, пренеприятнейший тип! Он запретил мне притрагиваться к его документам, которые хранятся в архиве. Он боится, очевидно, что я могу украсть какие-то его идеи.

— Ну, если уж вы сами затронули эту тему, — заметил Груна, — то могу сказать, что ваше предположение вполне правдоподобно.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду.

Низкие темные облака неслись над замком Лаенфельс. Казалось, до них можно было дотянуться рукой. Гром становился все громче, гроза набирала силу.

Груна озабоченно взглянул на запад и внезапно произнес:

— Я вам соврал, когда сказал, что здесь никто не знает, что происходит на самом деле. Некоторые посвященные знают это точно. К ним относятся доктор Дулацек и я.

Пока Дулацек наблюдал за лестницей, Ульф Груна начал свой рассказ:

— Вы должны знать, что Аницет — бывший кардинал курии Тецина, которого так и не выбрали понтификом в последний раз.

Мальберг кивнул.

— Разобидевшись на весь мир, Тецина сменил свое имя на Аницет, ушел из курии и на сомнительные средства организовал братство. Дав объявления в известные европейские газеты, он нашел крупных ученых, корифеев в своей области, исследования которых так и не были признаны успешными. Неплохая идея в век дискредитации и борьбы за карьеру. Таким образом, за короткое время Аницету удалось собрать около сотни ученых из различных областей.

— И среди них оказались вы!

— Совершенно верно. Как и все остальные, мы поначалу не подозревали о цели бывшего кардинала, хотя нам следовало бы обратить внимание на то, что Тецина сменил имя, став Аницетом. Как известно, Аницет — свирепейший из всех демонов. Его символ — крест с косой чертой, то есть перечеркнутый крест, — означает, что избавления не будет.

Мальберг переходил от одного зубца башни к другому и смотрел вниз. Он не знал, от чего у него больше кружится голова — от высоты строения или от рассказа Груны. В панике Лукас ухватился за кусок черепицы, венчавший один из зубцов. Тот с грохотом полетел по крыше. Мальберг с ужасом следил, как обломок понесся вниз и, упав на каменистую почву, разлетелся на тысячу осколков.

Груна не мог не заметить, что Мальберг неуверенно стоит на ногах. Он положил руку на плечо Лукаса и оттащил его от края.

— Вы боитесь высоты?